Шахматный дуэт - [32]
— Ну что, Христоний, светоносцы трепещут от радости?! Мы не в состоянии сделать ни одного переломного хода. Мы осели в защите. Давите нас, давите, как букашек!.. О, пардон, пардон! Вам такие методы не подходят. Вы чистюли…
Старец, смотревший на него, как родитель на капризное дитя, молвил мягко, невозмутимо:
— Люциан, ты можешь мне довериться вполне. Выскажись! Раскрой причины своего беспокойства! И тебе станет легче.
— Мне станет легче, когда получит шах Белый Король.
«Гордыня. Ему мешает гордыня, — подумал Христоний. — Глубоко же проник Гаунгр в сущность Люциана. Даже вне контроля Хозяина он не свободен. Какой же он ещё мальчик. Мальчик, запутавшийся в противоречиях…»
Люциан встал из-за стола и подошёл к Зеркалу Мира. Окинув взором мерцающий огонёк Чёрного Короля, он продолжил:
— И почему судьбу Земли мы должны решать с помощью этого Шахматного Турнира. Без него было бы всё проще.
— О, нет, мой беспокойный оппонент. Без Турнира не было бы Правил. А без Правил, неукоснительно выполняемых участниками встречи, каждая из сторон была бы в неравном положении.
— Для вашего Спасителя — главной фигуры христианства — и для тех, кто Его преследовал, не было таких Правил. Их не было и для других святошей, будь то Будда или Мухаммед.
Сохраняя невозмутимость, словно ожидал такого протеста, Христоний ответил:
— Эти Правила были всегда, они — Божественное мерило всех процессов в Бескрайней Вселенной. Вот только Шахматного Турнира, обеспечившего условия их выполнения с помощью Нейтрального пространства, не было ещё буквально 300 земных лет назад, ведь наша встреча — только третья по счёту.
Люциан продолжал стоять спиной к Христонию и молчал.
— Даже людям до сих пор не суждено было узнать что-либо о таком Турнире. Тайна эта искусно оберегается светоносцами на разных планах Мироздания, ибо…
Тут старец сделал паузу, акцентируя внимание оппонента, застывшего в закрытой позе.
— Ибо Турнир уже стал одним из величайших достижений Бытия — альтернативой стихийному противостоянию Света и Тьмы.
Люциан продолжал молчать и стоять неподвижно.
— И ещё одна важная деталь: и Иисус, и Мухаммед, и Будда, и иные подобные им светоносцы были пророками. И для осуществления своих миссий им требовалось много времени и сил, чтобы воплотиться на Земле и созреть духовно. А с помощью Турнира миссия-экзамен для человечества и продолжается, и ускоряется, и упрощается. Словом, наш Турнир — это альтернатива ешё и традиционному мессианству.
Ещё не закончив последнюю фразу, Христоний уловил, как выросло смятение в душе Люциана, которому потребовалась масса усилий, чтобы повернуться лицом к Шахматному полю. Он продолжал молчать. В его глазах сквозили усталость и опустошённость… Старец сравнил его состояние с наркоманом, которого отстранили от дозы.
Гаунгр — это наркотик…
Гаунгр Многоликий был и остаётся наркотиком для Люциана Ненасытного… и для всего ненасытного Тёмного братства.
Гаунгр выдвинул свой протест Творцу, обвиняя светоносцев в незаконном использовании энергий христианских реликвий Острова слёз. Импульсы этого негодования захлестнули все слои Тёмного братства. И Турнир давал возможность сторонам выразить свои претензии, но — согласно Правилам — только один раз, ибо это требовало огромных затрат энергий. Правда, высказывать претензии — в духе только темноликих.
Таким образом, в Нейтральном пространстве готовилась встреча Творца и Хозяина. На каком уровне пространства она состоится и в каком эфирном облачении предстанет каждый из Них?.. Для решения всех вопросов и требовалось время.
По этой причине Шахматный Турнир был приостановлен.
Но эта остановка была ощутима только на уровне Нейтрального пространства. Пока Виктор и Олег ехали в больницу к Никите, пока Каролина и Николай Петрович собирались выезжать на улицу Солнечную, пока Женька заканчивала рыдать в приступе депрессии, свершилось (!) нечто…
Впервые в Нейтральном пространстве произошло невозможное. Впервые возможное осуществилось. Временно исчезла мощная энергетическая стена (первопроходцами в этом были Христоний и Люциан) между максимально крайними Полюсами. Встретились двое Владык — два противоположных Центра, «курирующих» физические слои Вселенной и, прежде всего, Землю: Ангеллион — Учитель и Вдохновитель жаждущих Истины, Хранитель Радости людской и ангельской, Творец Светоносного Энрофа (выше Ангеллиона лишь Всевышний — Бог всем Богам, Высший Творец Мироздания, Создатель всего Сущего, Главный Источник Высшей Любви) и Гаунгр Многоликий (это он подталкивал первосвященников и толпу требовать казни Иисуса) — Предводитель демонов Земли, Князь мира сего, Мастер Иллюзий, Властитель Тёмного братства — Хозяин темноликих (подчиняется сей Иерарх лишь Сатане — Центральной Фигуре низковибрационных слоёв Мироздания).
Осознать реальность этой встречи было непросто Люциану. Христоний же воспринял сию весть как уникальнейший факт во Вселенской истории.
3
Владыки предстали Один пред Другим на Высшем уровне Нейтрального пространства, где заканчивался слой астральной субстанции и начинался более тонкий — ментальный. Видимо, встреча такого масштаба была предусмотрена архитекторами данного «проекта».
В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.
Вылетевший как пробка и вновь пристроившийся на работу охранник. Девица, путающаяся в мужчинах, но не в шубках. Парочка толстосумов, мечтающих попасть на завтрак к крокодилу. Пёс, по долгу службы присматривающий за горсточкой нерадивых альпинистов. Все они герои нового сборника рассказов, юмористических и не только.
Герои коротеньких рассказов обитают повсеместно, образ жизни ведут обыкновенный, размножаются и в неволе. Для них каждое утро призывно звонит будильник. Они, распихивая конкурентов, карабкаются по той самой лестнице, жаждут премий и разом спускают всё на придуманных для них распродажах. Вечером — зависают в пробках, дома — жуют котлеты, а иногда мчатся в командировку, не подозревая, что из неё не всегда возможно вернуться.
С тех пор, как в семью Вадима Тосабелы вошёл посторонний мужчина, вся его прежняя жизнь — под угрозой. Сможет ли он остаться собой в новой ситуации?..
Книга составлена из отдельных небольших рассказов. Они не связаны между собой ни по времени, ни по содержанию. Это встречи с разными людьми, смешные и не очень эпизоды жизни, это размышления и выводы… Но именно за этими зарисовками обрисовывается и портрет автора, и те мелочи, которые сопровождают любого человека всю его жизнь. Просто Борис Криппа попытался подойти к ним философски и с долей юмора, которого порой так не хватает нам в повседневной жизни…
Владимир Минач — современный словацкий писатель, в творчестве которого отражена историческая эпоха борьбы народов Чехословакии против фашизма и буржуазной реакции в 40-е годы, борьба за строительство социализма в ЧССР в 50—60-е годы. В настоящем сборнике Минач представлен лучшими рассказами, здесь он впервые выступает также как публицист, эссеист и теоретик культуры.
В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…