Сфумато - [47]
На мгновение он увидел лицо Лиды.
— Лида...
Лицо его стало мягким, гладким, печали уходили с рельефом морщин и складок.
— Отдыхай, — тихо говорила Лида, — ты отработал своё, отдыхай.
Глава 10
Упущенный шанс
— Садитесь, — Денис Александрович пододвинул Виктории Марковне стул за небольшим столом, приставленным к столу большому, начальственному. Сам не пошёл к креслу начальника, а сел напротив.
Некоторое время изучали друг друга.
— Простите, — наконец спросила Виктория Марковна, — кто вы?
— Вы ожидали увидеть здесь кого-то иного? — улыбнулся Денис Александрович.
— Исходя из описания Давида, мне следовало ожидать встречи с другим человеком.
— С Сергеем Петровичем?
— Да.
— А что говорили Станислав и Мария?
Виктория Марковна почувствовала, что этот вопрос, несмотря на простоту и непосредственность, с которой был задан, вовсе не прост.
— Нет, — ответила она, — Станислав и Мария не склонны обсуждать эту тему.
Денис Александрович едва заметно одобрительно кивнул.
— Сергея Петровича вы, возможно, ещё увидите. Я был его руководителем.
— Были? — с недоумением прервала его Виктория Марковна.
— Да, был. Возможно, ещё и буду. Но это сейчас не так важно. Мне поручено руководить крайне важным проектом, и мне надо с вами поговорить.
Денис Александрович встал, дотянулся до пачки сигарет на большом столе и сел обратно. Передал пачку сигарет Виктории Марковне.
— Я не курю. Но взял для вас. Разговор будет долгий. Я знаю, что ваш брат, Давид Маркович, был с вами откровенен. Известно вам и о Лиде. Вы имеете общее представление о том, как Управление президентской безопасности повлияло на судьбы вашего приёмного сына Станислава и его девушки Марии. Да, — отметил он, увидев реакцию Виктории Марковны, — его девушки. Мы наблюдаем за развитием их отношений. Мы не против.
— Они уедут? — распечатывая пачку, спросила Виктория Марковна.
— Да. Это будущее. Пусть оно у них будет.
Виктория Марковна задумалась.
— Могу я задать вам один вопрос? Почему вы называетесь управлением президентской безопасности? Кто этот президент, безопасность которого вы обеспечиваете? Где он?
Денис Александрович рассмеялся:
— Удивительные мы люди. В мире столько стран и столько президентов, а мы при слове «президент» думаем об одном. Даже сейчас.
— И всё же.
— У меня нет ответа. Видимо, при подписании Конвенции пытались сохранить самое дорогое. Контроль над месторождениями нефти и газа. Госбезопасность. Дворцы, Сочи, Рублёвку. Офшоры. Что-то сохранили. Вот слово в названии осталось.
Виктория Марковна внезапно почувствовала в сказанном диссонанс, что-то нелогичное и неестественное, пока неуловимое.
— Только слово? — осторожно задала она вопрос.
Денис Александрович помолчал.
— Да, только слово, — наконец произнёс он. — Но они его очень хотели.
— Они?
— Они.
— То есть вы не они? Не управление той самой безопасности?
— Я выше, — просто ответил Денис Александрович. — Они, которых вы упомянули, получают команды от нас. Не зная, от кого эти команды поступают.
— Так зачем же они выполняют команды, если не знают, от кого они?
— А это их базис, основа организации и существования. Исполнителю не только не надо, но и нельзя знать о том, как зародилась команда и что в её сути. Я сам долго был среди них. Сергей — мой ученик. И скоро ему предстоит тяжёлый экзамен — увидеть, понять и принять происшедшее.
— А как вы поняли? — закуривая вторую сигарету, Виктория Марковна пристально посмотрела на собеседника.
— Классически. Через арест. Как понимали все, помните, как их называли, «силовики» того государства. Прокуроры и чекисты прозревали там в день задержания. Только поменять уже ничего не могли. Ничего не изменилось. Меня держали в особом конвенциальном кластере. Спецобъект «Мирный», может, слышали? И мне показали всё, что могло помочь мне понять.
— Что именно?
Денис Александрович усмехнулся:
— Страну.
— А она ещё есть?
— Вы будете смеяться, Виктория Марковна, но и я задал им этот вопрос. И мне ответили, подробно. Да, государство есть, со странным пока устройством, с центром управления, где решения принимаются коллегиально, членами Конвенции, государствами, что пришли однажды, когда стало понятно — существующее опасно для них настолько, что надо рискнуть. Но рисковать не пришлось, по большому счёту. Всем, кто мог принимать решения, было что терять, они не хотели жить здесь и боялись только за то, чтобы им дали жить там. В братских странах Конвенции. «Приди и возьми». Классика, только это странно воспринимается, когда царь Леонид и его воины хотят жить в Персии, там у них дома и семьи. Меньше всего они хотят воевать сами, а тех, что хочет воевать за них, не осталось. А ещё я узнал, что кластеров становится всё меньше. Не потому, что людей в них уничтожают, нет, — успокаивающе поднял Денис Александрович ладонь, увидев встревоженный взгляд Виктории Марковны, — кластеры интегрируют.
— Интегрируют во что?
— В население. Постоянно растущее население. За пятнадцать лет людей стало больше примерно в шесть раз. И старое население, то, что готово, интегрируется с новым в новое. Ошибка Сергея, того, что организовал операцию с Соколовскими, Давидом и вами в том, что он борется за прошлое. А оно ушло. Станислав ему интересен как тот, кто сможет в будущем вернуть прошлое. Таких ищут по всей стране. Но это уже невозможно. Для той цивилизации, что заселяла эту часть суши тысячу с небольшим лет, шанс упущен. Слишком долго. Теперь выбор — либо кластеры...
Автор рассказывает о годах, проведенных в качестве заключенного сначала в СИЗО, а потом в Тагильской исправительной колонии для бывших сотрудников правоохранительных органов. Автор погружает читателя в мир бесправия, где заключенные стремятся выжить, а стража — выжать из них как можно больше. Книга состоит из документальных очерков, написанных на основе авторских воспоминаний. Их герои — «сидельцы» с разными судьбами, характерами, с разной способностью уцелеть физически и нравственно в условиях тотальной несвободы, постоянного унижения, голода, рабского труда и разлуки с родными.
Как вести себя на допросе, что делать, если вам подбросили что-то запрещенное, как обжаловать несправедливый приговор, какие российские правозащитные организации могут помочь и как обращаться в Европейский суд по правам человека? Алексей Федяров, глава правового департамента фонда «Русь сидящая», объясняет, как действовать тем, кто стал жертвой несправедливости. Автор рассказывает, как и почему российские суды выносят несправедливые и необоснованные приговоры и каким образом силовики фабрикуют и фальсифицируют уголовные дела. Анализ проводится по трем категориям: о наркотиках, экономических и политически мотивированных делах – в том числе самых последних, связанных с событиями в Москве летом 2019-го (дела Голунова, Котова, Устинова и др.). Вместе с известными правозащитниками и адвокатами, такими как А.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Хронический неудачник и латентный психопат Блейк падает в Темзу на краденом легкомоторном самолете – и командовать парадом начинает фабрика грез: сонный городок Шеппертон преображается в апокалиптическое царство необузданных желаний и воспаленного воображения, в залитую буйным тропическим светом арену оргиастических празднеств.Энтони Берджесс назвал «Фабрику Грез Unlimited» лучшим романом одного из самых талантливых авторов Британии. И ведь, наверное, не ошибся.