– Ты видела Ганнибала? – спросила Нили у Алекс. Та покачала головой. Она уже искала кота, но безуспешно. – Мы не можем его оставить.
– Нет, – согласилась Алекс.
Кот был одним из главных героев этой истории. Вспомнив об этом, Алекс внезапно поняла, где он.
– Пойдем, – сказала она сестре.
Они поднялись на галерею второго этажа. В лицо ударил порыв холодного ветра. Было то время дня, когда сумерки сменяются вечером, и галерея тонула в пурпурных тенях. Нили шла за нею, зовя Ганнибала. Внезапно он появился из дальнего угла, громко мурлыча и гордо помахивая прямым, как палка, хвостом.
За ним виднелась мерцающая, неотчетливая, но безошибочно узнаваемая мужская фигура.
Алекс застыла на месте. Нет, никакой ошибки: там стоял отец и улыбался ей и Нили; его седые волосы сияли, в голубых глазах горела любовь. Он был одет как обычно – в твидовую спортивную куртку и рубашку с отложным воротником, заправленную в слаксы цвета хаки.
Алекс смотрела во все глаза. Очертания фигуры расплывались. Отец поднял на прощанье руку, а затем исчез, растаял, словно его здесь и не было.
На галерее по-прежнему играли пурпурные предзакатные тени.
– Папа! – одновременно крикнули Алекс и Нили.
Ганнибал ходил кругами и терся об их ноги. Сестры обменялись взглядами.
Они видели его обе. Вместе. Это не могло быть ошибкой.
– Алекс! – тревожно крикнул снизу Джо.
– Пойдем, – сказала Алекс.
Нили взяла на руки продолжавшего мурлыкать кота и прижала его к груди. Сестры повернулись и стали спускаться с холодной темной галереи.
В солнечную декабрьскую субботу Джо стоял у финишного створа Гольфстрим-парка, опираясь о перила. Справа от него, забыв обо всем, прыгал, как мальчишка и ревел, как бык его собственный отец. Слева – кричала и неистовствовала его новая жена Алекс. Четверо подростков скакали вокруг, как кенгуру, и поднимали шум, на несколько децибелов превышавший уровень, который могли выдержать его уши.
Впрочем, все было вполне естественно. К финишу вихрем несся Виктори Данс, опережавший ближайшего преследователя на шесть корпусов. Джо не мог в это поверить.
Уэлч с изумлением следил за несчастным заморышем, скакавшим к призу в полмиллиона долларов и вечной славе. Да уж, если везет, то везет во всем. А когда везет, то и сны становятся явью.
