Сейчас или никогда - [22]

— Вот видишь, что я имела в виду? Ты опять ищешь ссоры.

— Я — нет! — резким шепотом отозвалась Кэтрин. — Я никогда не...

— Именно ты! Разумеется, когда бываешь дом, но бываешь ты там теперь все реже.

Кэтрин усилием воли сдержала непроизвольный протест, поднимавшийся в ее душе и готовый сорваться с губ. Слова матери были полны холодного критицизма, на ее лице появилось обиженное выражение. Но почему бы ему там и не быть? Отношения между ними круто изменились за последнее время, и то, о чем говорила сейчас Джулия, было правдой. Они теперь мало времени проводили вместе, а когда виделись, частенько спорили. Вот и вчера вечером у них возник конфликт, когда Кэтрин заявила, что не собирается идти на клубные танцы по случаю уборки урожая и знакомиться с племянником Милли Уиллер, который был то ли доктором, то ли адвокатом. Да будь он хоть индийским раджой, он все равно ее не интересовал.

— ...Не знаю, что с тобой происходит, — долетели до нее слова матери, — но меня это беспокоит, Кэт. Ты совсем перестала быть похожей на прежнего ребенка. Ты...

— Я уже давно не ребенок, мама, — резко прервала ее дочь, и лицо матери вытянулось.

— Ты мое дитя, — напомнила она, — и всегда будешь им для меня.

Спорить было бесполезно. Кэтрин и раньше прекрасно знала, куда это может их завести. Джулия неправильно истолковывала любые объяснения, предложенные ее дочерью, и единственное, что ее всегда успокаивало, были заверения в любви и преданности. На этот раз это означало дать согласие пойти на танцы, а Кэтрин не имела никакого намерения этого делать. Но ссориться с матерью тоже не желала.

— ...Причиняешь мне боль, когда споришь, детка. Я хочу...

— Тогда давай не будем спорить, мама. — Кэтрин импульсивно схватила руку матери. — Давай Пойдем в тот маленький ресторанчик, который ты так любишь... тот, что в конце улицы... и выпьем чаю.

— Чай? Сейчас? Но мы еще не закончили с покупками. Ты только что сама это сказала, несколько минут назад. Ты была недовольна, что я до с пор не взглянула на жакеты.

— Да-да, я помню. Но... — Кэтрин сделала паузу и глубоко вздохнула. — Ты знаешь, это правда: в последнее время мы действительно очень мало времени проводим вместе, и я... я просто подумала, как было бы хорошо воспользоваться шансом и посидеть немного, поболтать?

Джулия Кортни секунду пристально смотрела на дочь, и затем выражение ее лица смягчилось.

— Звучит довольно заманчиво, — воодушевилась она. — Если подумать, я не отказалась бы сейчас от чашечки чаю.

Немного погодя обе женщины уже сидели напротив друг друга в небольшой кабинке ресторана. Между ними на столике стоял, испуская пар, чайник. Кэтрин, размешивая в чашке сахар, улыбалась матери.

— Разве это не лучше, чем штурмовать вешалки в «Мэйси»?

Джулия улыбнулась ей в ответ:

— Гораздо. Я рада, что ты об этом подумала, детка. Иногда мы так бываем охвачены суетой, что совершенно забываем о важных вещах, не так ли? Она оглядела маленький зал тихого ресторанчика вздохнула. — Я часто приводила тебя сюда, когда ты была маленькой, Кэт. Ты любила одеваться в свои лучшие платья и туфельки-лодочки, когда мы шли сюда, и любила пить чай с сандвичами. — Глаза женщины затуманились, и она закусила губу. — Конечно, вряд ли ты это помнишь. Это было та давно...

— Я помню, мама. Как я могла забыть? Для меня было таким удовольствием приходить сюда. Я любила проводить с тобой день. И мне всегда хотелось вырасти такой же, как ты, чтобы мы были лучшими друзьями на всю жизнь.

Мать потянулась и схватила ее за руку.

— Мы и были, детка. Мы всегда были близки... — Ее пальцы крепче сжали руку Кэт, и она наклонилась вперед. — В последнее время все изменилось, правда? — произнесла она почти шепотом. — Я не понимаю, что произошло?

— Ничего не произошло, — быстро ответила Кэтрин, ощущая, как чувство вины удавкой сжимает ее горло. — Я по-прежнему люблю тебя, мама.

Джулия Кортни слабо улыбнулась:

— Я тебя тоже люблю. Но мы не ладим друг с другом в последнее время. — Она уставилась на свою чашку и вздохнула. — Мне кажется, что я временами тебя раздражаю, Кэт, раздражаю своими планами, разговорами о пустяках, но я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Ты ведь это знаешь.

Какой утомленной выглядит мать, думала Кэтрин, глядя на нее. Как много лет прошло с тех пор, когда у нее в последний раз был отпуск, настоящий отпуск. Насколько она помнит, мать никогда никуда не уезжала, даже на выходные. Нужны были деньги на уроки тенниса для Кэт, на лагерь для девочек-скаутов, но никогда для ее паузы в работе, и это утомительное одинокое существование длилось до сих пор. Казалось, нет сомнения в том, что женщина, посвятившая свою жизнь счастью дочери, должна понимать, что в ее жизнь принес Дэв. Кэтрин считала его особенным, и единственное, что их разделяет... Она глубоко вздохнула:

— Я понимаю, ты хочешь, чтобы я была счастлива, мама. И... и я счастлива. Я...

Джулия сплела свои пальцы с пальцами дочери...

— Вот почему я хочу, чтобы ты познакомилась с племянником Уиллер!

— Но, мама!

— Я тебе не сказала? Нас пригласили в клуб. Ты же знаешь, как мало не принадлежащих к этому кругу людей принимают в местном клубе. Это большая честь.