Северный пес - [53]

— Удачи, — просто произнес Пес. — Что бы ты ни задумала.

— Спасибо… Грэм. И тебе тоже… удачи. Прощай.

Он покачал головой.

— Нет. До свидания. Мне что-то подсказывает, что мы еще увидимся. Или, по крайней мере, ты обо мне услышишь.

Джулии ничего подобного ничто не подсказывало, но она согласно кивнула.

— До свидания.

Пес протянул ей руку, и они сцепились ладонями — крепко, по-мужски. Какую-то секунду Джулия думала, что он сейчас притянет ее к себе, сожмет в объятиях, но Пес быстро отпустил ее и отступил на шаг, освобождая проход. Джулия запрыгнула в седло и медленно выехала из конюшни.

Ей мучительно хотелось оглянуться, но она заставила себя смотреть вперед. Никогда она не оглядывалась на прошлое, и сейчас не собиралась. А за спиной у нее оставалось самое настоящее прошлое, завершенный отрезок ее жизни.

Часть вторая. Светлейший князь

Глава 1

Парк окончательно зарос. От широкой некогда дорожки, ведущей от ворот к замку, осталась тропинка, на которой не сумели бы разминуться два всадника. Грэм медленно ехал по ней, отводя рукой нависающие почти до самой земли ветви. Кое-где приходилось пригибаться; над головой нависал свод — арка, сплетенная из зелени. Грэм вдыхал чистый, прохладный воздух, наполненный слабыми ароматами осенних цветов.

Собирался дождь; тяжелое небо нахмурилось над притихшим парком, птицы попрятались. Стало так тихо, как бывает только перед бурей. Грэм знал, что вот-вот должны упасть первые капли, но и не думал торопить коня. Впервые за долгое время он чувствовал что-то вроде умиротворения, и не хотел нарушать это состояние спешкой.

На полпути он и вовсе остановился, спешился и пошел в сторону от тропы, ведя коня в поводу. Где-то здесь, он помнил, лежал большой плоский камень, упрятанный так хитро, что с дороги его ни за что не разглядишь, а с него хорошо было видно всех проходящих. Они с Гатой иногда сидели на нем, никем не видимые.

Камень лежал все там же. Грэм обмотал поводья вокруг низкой ветки рябины и сел на камень, подвернув под себя ноги. На секунду ему показалось, что не было прошедших пятнадцати лет, что он снова юный мальчик, и сейчас из близрастущих кустов выглянет озорное личико Гаты. Наваждение оказалось так сильно, что он зажмурился.

И услышал шум.

Кто-то припрыжку шел по тропинке, напевая себе под нос веселую песенку, и понятно было, что голос детский. Грэм открыл глаза и выпрямился. Через минуту из-за сплетения ветвей он увидел девочку лет двенадцати, с двумя длинными черными косами, с синими глазами на заостренном личике. Она скакала по дорожке, поддернув немного кверху длинную юбку зеленого шерстяного платья, и беззаботно напевала. Странно, но с ней Грэм не увидел ни служанки, ни няньки. Если это дочь Нинели, то почему она разгуливает по парку одна?

Девочка, не подозревая о чужом присутствии, остановилась у куста, усыпанного красными ягодами шиповника. Грэм, не шевелясь, наблюдал за ней; почему-то ему не хотелось потревожить ее.

Послышался далекий женский голос; Грэму показалось, что звали Катрину. Девочка вздрогнула, вскинула голову, нетерпеливо дернула плечами, но никакого желания пойти на голос или обнаружить себя не выказала.

К сожалению, лошадь Грэма не имела намерений вести себя тихо. Она фыркнула и шумно переступила с ноги на ногу. Девочка обернулась, глаза ее стали огромными, но ничуть не испуганными.

— Кто тут? — спросила она на наи, и звуки родного языка, произнесенные детскими устами, отдались в ушах Грэма сладкой музыкой. — Эй!

Не получив ответа, она нахмурилась и решительно направилась прямо туда, где сидел Грэм. Он мысленно поаплодировал ей: девять из десяти девчонок ее возраста, оставшись в заросшем парке одни и заслышав подозрительный шум, улепетывали бы со всех ног к няне. Но встречаться с девочкой он сейчас не хотел, а потому, соскользнув с камня, взялся за поводья с тем, чтобы быстро размотать их и вместе с лошадью исчезнуть в густых переплетениях кустарника. Но поводья запутались и девчонка выскочила на него аккурат в тот момент, когда ему удалось, наконец, освободить их от ветки.

— Вы кто, сударь? — поинтересовалась девочка без малейшего испуга. — Что вы тут делаете? Это наш парк!

Теперь мой, мысленно поправил ее Грэм, а вслух сказал:

— Здравствуй, Катрина.

— Ой! — девочка прижала ладошки ко рту. — Откуда вы знаете мое имя?! А, знаю! Вы слышали, как звала меня няня.

— Умница. Впрочем, хотя ты и не помнишь, мы познакомились с тобой давным-давно.

Катрина окинула его взглядом, и на личике ее проступило явственное сомнение:

— Я не помню вас, сударь!

— Ну конечно, не помнишь. Ведь ты была совсем крошкой. Ты здесь одна?

— Нет… с няней и братом, — девочка нерешительно оглянулась. Похоже, до нее только сейчас дошло, что она оказалась наедине с незнакомым человеком, у которого на поясе висит меч, голова повязана наискось черным платком, как у пирата, а на губах змеится недобрая улыбка. Потрепанная одежда и золотые серьги в ушах завершали колоритную картину, которую являл собой Грэм.

Снова послышался женский голос, на этот раз уже ближе.

— Мне надо идти… сударь, — Катрина присела в не слишком изящном книксене и явно намеревалась сбежать, но Грэм быстро ухватил ее за руку. — Ох! Отпустите меня, сударь, мне надо идти!