Сердце тьмы - [42]

They had been engaged for six months (I don't think a single one of them had any clear idea of time, as we at the end of countless ages have. They still belonged to the beginnings of time-had no inherited experience to teach them as it were), and of course, as long as there was a piece of paper written over in accordance with some farcical law or other made down the river, it didn't enter anybody's head to trouble how they would live.	Они были наняты на шесть месяцев (не думаю, чтобы хоть один из них имел о времени такое же ясное представление, какое имеем мы, озирая позади себя бесчисленные века; они все еще пребывали в начале времен и не могли руководствоваться унаследованным опытом). Разумеется, поскольку контракт был составлен в соответствии с каким-нибудь шутовским законом, придуманным в низовьях реки, то никому и в голову не приходило поразмыслить о том, как они будут жить.
Certainly they had brought with them some rotten hippo-meat, which couldn't have lasted very long, anyway, even if the pilgrims hadn't, in the midst of a shocking hullabaloo, thrown a considerable quantity of it overboard.	Правда, они принесли с собой гнилое мясо гиппопотама, но его не хватило бы надолго, даже если бы пилигримы не выкинули большую его часть за борт, вызвав возмущенный рев чернокожих матросов.
It looked like a high-handed proceeding; but it was really a case of legitimate self-defence.	Это походило на дерзкую расправу, но в действительности то была лишь мера самозащиты.

You can't breathe dead hippo waking, sleeping, and eating, and at the same time keep your precarious grip on existence.	Вы не можете вдыхать во сне или наяву во время еды запах гниющего гиппопотама, не рискуя расстаться при этом с жизнью.
Besides that, they had given them every week three pieces of brass wire, each about nine inches long; and the theory was they were to buy their provisions with that currency in riverside villages.	Кроме того, чернокожие получали каждую неделю по три куска латунной проволоки - в каждом куске было около девяти дюймов; рассуждая теоретически, они должны были покупать в прибрежных деревнях провизию и расплачиваться этой ходячей монетой.
You can see how that worked.	Вы можете видеть, как теория оправдала себя на практике.
There were either no villages, or the people were hostile, or the director, who like the rest of us fed out of tins, with an occasional old he-goat thrown in, didn't want to stop the steamer for some more or less recondite reason.	Или деревень не было, или население встречало нас враждебно, или начальник, который так же, как и все мы, питался консервами и попадавшей иногда в наши руки старой козлятиной, не желал по непонятным мотивам останавливать пароход.
So, unless they swallowed the wire itself, or made loops of it to snare the fishes with, I don't see what good their extravagant salary could be to them.	Итак, мне неизвестно, какую пользу могли они извлечь из своего необычного жалованья, разве что они глотали эту проволоку или делали из нее крючки и удили рыбу.
I must say it was paid with a regularity worthy of a large and honourable trading company.	Но я должен сказать, что жалованье выплачивалось аккуратно и это делало честь крупной и почтенной торговой фирме.
For the rest, the only thing to eat-though it didn't look eatable in the least-I saw in their possession was a few lumps of some stuff like half-cooked dough, of a dirty lavender colour, they kept wrapped in leaves, and now and then swallowed a piece of, but so small that it seemed done more for the looks of the thing than for any serious purpose of sustenance.	Что же касается провизии, то я видел у чернокожих какие-то странные, отнюдь не съедобные на вид куски грязновато-лилового цвета, похожие на полусырое тесто; они заворачивали его в листья и иногда отщипывали по кусочку, но кусочки эти были такие маленькие, что о насыщении и речи быть не могло.
Why in the name of all the gnawing devils of hunger they didn't go for us-they were thirty to five-and have a good tuck-in for once, amazes me now when I think of it.	Почему во имя всех гложущих демонов голода чернокожие не расправились с нами - их было тридцать, а нас пятеро - и не устроили себе хоть раз в жизни пиршества, я не понимаю и по сей день.
They were big powerful men, with not much capacity to weigh the consequences, with courage, with strength, even yet, though their skins were no longer glossy and their muscles no longer hard.	Они были дюжими, здоровыми людьми, неспособными задумываться о последствиях, мужественными и сильными даже теперь, когда кожа их уже не лоснилась, а мускулы потеряли упругость.
And I saw that something restraining, one of those human secrets that baffle probability, had come into play there.	Я решил, что здесь мы имеем дело с каким-то сдерживающим началом - с одной из тех тайн человеческой природы, перед которой пасуют все догадки.

I looked at them with a swift quickening of interest-not because it occurred to me I might be eaten by them before very long, though I own to you that just then I perceived-in a new light, as it were-how unwholesome the pilgrims looked, and I hoped, yes, I positively hoped, that my aspect was not so-what shall I say?-so-unappetizing: a touch of fantastic vanity which fitted well with the dream-sensation that pervaded all my days at that time.