Сердце-озеро - [21]

И ноша годов — не беда.

В Магнитке не старятся люди —

Магнитка сама молода!

«ВЕСНА В МАГНИТКЕ НЕОБЪЯТНА…»

Весна в Магнитке необъятна —

Бурлит в году по триста дней.

Весна в Магнитке неприглядна:

И грязь жирней, и снег черней.

И дело вовсе не в потоках,

Не в первых градусах тепла,

А в сроках жестких и жестоких,

Покой сжигающих дотла,

В любви до белого каленья,

В седьмом поту сквозных работ

И в постоянном обновленье

Из часа в час, из года в год.

А тут, согласно расписанью,

Широко солнышком плеснув,

По всем законам мирозданья

Весна вторгается в весну.

И русы косы разметала,

И сочетала звонкий зов

Новорожденного металла

С венчальной песенкой скворцов.

И отрабатывает почерк

На каждой улице ручей,

И громче лопаются почки

В скупых ветвях карагачей.

РАБОТА

Железа привкус, гарью опыленный,

И звон, и шип, и скрежета свербёж,

Язык ладони в вачеге паленой:

«Чуть-чуть правее!» «Майна!» И — «Хорош!»

Размах — былинный, раскаленный ветер,

И перебранки крупная картечь,

И мужество, и клинья междометий,

Забитые в разгневанную речь.

Все это называется — работа.

Все в целом — цех, завод, бригада, план.

От смены к смене и от пота к поту —

Святейшее с греховным пополам.

А в душевой — с души чугунный вес,

Как сажа с мыльной пеною сотрется:

Казалось, будто силушки в обрез,

Ан нет! Опять играет в жилах бес.

Уйдет усталость —

                             гордость остается.

СКАЗЫ

Ветер сказывал сказы

Про вас и про нас.

Ему вторили скалы

Над речкой Миасс.

А та речка

Ухватистой горною силой

Золотинками слово

Наверх выносила.

А подголоски-погудочки

Вдоль озера Аргази

Камышовые дудочки

По всем плесам разнесли.

А башкир-гуртоправ

На реке Урале

Добрым сказам подыграл

На степном курае.

А под горой Магнитной

Люди славные

Эти сказы знаменито

Переплавили.

И пошли они звоном

Во все концы,

От мартенов и домен

Дворцам в венцы,

Паровозам в колеса,

Столбам в провода

Да по звездным плесам

Черт-те куда!..

А люди славные — с нами.

Каждый прост — и не прост:

Что ни сердце — то пламя,

Что ни слава —

До звезд!

У ГОРОДСКОГО КОСТРА

Отжившие бараки — под бульдозер.

Стропила стонут. Ухают венцы.

Тут барка жизни прошлое выносит,

А время рубит жалкие концы.

Тут ребятня копается, как дома,

В судьбе отцовской, к памяти глуха:

Кровать и примус — в план металлолома,

В макулатуру — писем вороха.

Татарскую гармошку-однорядку,

Коптилку-лампу ржавую — пинком,

Клеенчатую общую тетрадку

И сундучок с поломанным замком —

В костер, в распыл, на ветер — все в порядке!

Клеенку вмял в суглинок самосвал…

А может быть, впервые в той тетрадке

Первостроитель имя написал,

Над буквами потея и сутулясь,

Не ведая, что за великий труд

Тем именем одну из лучших улиц,

Построив город, люди назовут?

Или в руке безусого героя,

Перемахнув отеческий предел,

На фотографиях Магнитостроя

Тот сундучок всю землю облетел?

А может, под лихую однорядку

Забытые эпохой мастера,

Как первый храм, поставили палатку

И освятили песней у костра?

И в прахе писем, пущенных на ветер,

Душа кричит, живет тепло руки

Того, кому к подножию бессмертья

Приносим слезы, память и венки…

НА ОЗЕРЕ ЛЕБЯЖЬЕМ

В омуте розовом

Хлюпают лини,

Теплый пар над озером

Припушил огни.

Березняк у берега

Зореньке молчком

Кудри чешет бережно

Синим гребешком.

В эту пору летнюю

На ночной меже

Самое заветное

Теплится в душе,

Нежное и грустное,

Милое до слез…

Камышинка хрустнула,

Отозвался плес,

Вот и звезды-крапинки

Канули на дно.

А в поселке Краснинске

Крутится кино

И визжат транзисторы,

И пугают сов

Молодым неистовством

Странных голосов.

Импортными стилями

В дым оглушены,

Сколько упустили мы

Русской тишины!

Сколько огорошили,

Отпугнули дум,

Сколько нам хорошего

Не пришло на ум!

«КАК РОДНУЮ ЗЕМЛЮ ПОЧИТАТЬ…»

Как родную землю почитать,

Чтобы слов на ветер не кидать?

Чтобы стать перед ее лицом

Кровною родней, а не жильцом?

В детстве — теплым сердцем обнимать,

Как ребенок обнимает мать.

А когда нальется силой грудь,

Ей по-братски руку протянуть.

В материнской мудрой доброте

Телом заслонить ее в беде.

И, рубеж последний перейдя,

Вновь к земле приникнуть, как дитя…

«КРУТИЗНА. ГОРЮЧИЙ КАМЕНЬ. ГРОЗЫ…»

Крутизна. Горючий камень. Грозы

Чиркают по скалам синим треском,

Градины стреляют, хлещут лозы…

Даже страхом поделиться не с кем.

А в потемках осмелели гады,

Из расщелин вылезли — и рады.

Наступи на хвост — вопьется жало,

И тогда уже пиши пропало, —

Ты — мертвец. Или живой — калека.

Ох, как надо встретить человека!

Руку в руку, по отвесным кручам,

По уступам, по камням горючим

Шаг, другой — и одолели б гору.

Ох, как нужен он в такую пору!

«ТВОРЯ ДОБРО, НЕ ВЗВЕШИВАЙ ЕГО…»

Творя добро, не взвешивай его,

Не измеряй объемы и масштабы:

Оно в твоих руках не для того,

Чтобы ладони превращались в лапы.

Не золото оно, не серебро,

Чтоб за него расплачивался

                                           кто-то.

А при расчете —

                          где уж тут добро!

Все в мире зло от этого расчета.

ЧЕРЕПОК

Подберите черепок,

Отряхнув от пыли.

Пусть еще вам невдомек,

Как его лепили,

Как, вертя гончарный круг,

Жизнь его погнула вдруг,

Как в огне калила,

Что в горшке варила,

От каких житейских бурь

Вся потрескалась глазурь

И кому на счастье

Он разбит на части…

Подберите черепок…

«ПРИРОДА — САМЫЙ БЕЗУПРЕЧНЫЙ МАСТЕР…»

Природа — самый безупречный мастер,

Постигший совершенство ремесла.