Семья Наполеона - [40]

Император также добился примирения со своей августейшей матерью, которая слегка смягчилась, получив новый титул, и, не мытьем, так катаньем, добилась удовлетворения своей ненасытной алчности. Летиция получила настоящий двор с двумястами придворными, причем камергер был не кто иной, как герцог де Кассе-Бриссак (носитель одного из знатных имен Франции). Епископ и два капеллана ведали у нее раздачей пожертвований, бывший паж Людовика XVI стал ее первым конюшим, некий барон — секретарем, а кроме того, ей полагалось еще девять фрейлин.

Что характерно, Летиция жаловалась, что содержание челяди требует излишних расходов. Вдобавок ко всему, она получила несколько новых источников дохода, на которые приобрела огромный Отель де Бриенн в качестве своей парижской резиденции, выкупив его у Люсьена. Ее загородная резиденция включала одно крыло Большого Трианона в Версале, который пришелся ей не по вкусу, и она им почти не пользовалась, огромный загородный дом постройки семнадцатого века и обширное поместье Пон-сюр-Сен возле Труа. Наполеон оплатил все ремонтные работы и новую меблировку, которая включала и несколько бесценнейших гобеленов. Кроме того, Летиции были пожалованы поместья на ее любимом острове, а ее брат кардинал, получивший пост Главного раздатчика пожертвований империи, следил за состоянием дел в них, пусть с расстояния, но весьма пристально. Стало практически невозможно получить мало-мальски значимое место на Корсике без их согласия. Летиция также получила звание «Главная патронесса благотворительных заведений империи», и, хотя звучит это весьма напыщенно и благочестиво, та скаредность, с которой Летиция раздавала самые ничтожные пожертвования, явно не украшала великую патронессу. Ее досуг занимали шитье, карты и нюхательный табак. «Мадам мать», как теперь величали Летицию, в достаточной мере смягчилась, получив такое обилие даров, что даже присоединилась к кампании по увещеванию Люсьена разойтись с супругой. Она даже диктовала вкрадчивые письма своему заблудшему сыну, но безрезультатно. При первой возможности она пыталась железной рукой править своим семейством, хотя это теперь ей удавалось все хуже. Летиция по-прежнему оставалась весьма враждебно настроенной по отношению к «этой вдове» и всему «выводку Богарне». Однако по возвращении Летиции, при первом ее появлении на публике, состоявшемся в Сен-Клу в марте 1805 года, ее брат Феш в присутствии самого папы крестил второго ребенка Гортензии, Наполеона-Луи, со всей подобающей такому событию помпой. (Эту церемонию позаимствовали из прежнего крещения дофина). Формальное оповещение о рождении ее внука было разослано всем правящим особам Европы. Да, давно прошли те времена, когда Летиция собственноручно полоскала белье в садовом ручье.

Но брак Луи и Гортензии не стал от этого счастливей. Мадам де Ремюза рассказывает омерзительную историю, проливающую свет на те муки, которые, судя по всему, испытала несчастная. Вследствие болезни суставы супруга сделались совершенно неподвижны, и как последнюю меру доктора предложили «разрывы кожи», которые предполагалось вызвать при помощи рубашки больного кожными нарывами; ее раздобыли в одной из больниц, чтобы подобное лечение не получило огласки, Луи заставил Гортензию спать рядом с ним, хотя и в отдельной постели, пока он носил эту рубашку. Когда же ему случалось бывать в отлучке. Гортензия отводила душу в забавах с бывшими школьными подругами или с молодыми замужними дамами, играя с ними в такие детские игры, как, например, жмурки. Гортензия была музыкально одарена и даже сочиняла волнующие песни в честь своего отчима, которые вскоре распевались по всей Франции. Самой знаменитой стала «Partant pour La Syrie». Единственным недостатком Гортензии было несоблюдение у себя дома надлежащего стиля поведения, которого от нее требовало то высокое положение, на которое она вознеслась. Супруг отказался позволить ей посетить свадьбу собственного брата в январе 1806 года из чисто тиранских замашек.

В противоположность сестре, Евгений заключил весьма счастливый и к тому же весьма перспективный брак с дочерью короля Баварии. Хорошенькая, своенравная и не обделенная умом восемнадцатилетняя Августа Амелия Виттельсбахская стала Евгению не только очаровательной супругой, но и как нельзя лучше подошла на роль вице-королевы Италии. Наполеон формально усыновил Евгения, присвоив ему титул «Имперского высочества». Таким образом сын Жозефины превратился в наследника итальянского трона. Позднее Наполеон сделал Евгения принцем Венеции. Бонапарт писал милые письма обоим супругам. «Мой сын, ты слишком упорно трудишься, и твоя жизнь слишком однообразна, — распекал он Евгения в апреле следующего года. — Для тебя это может и неплохо, коль работа доставляет тебе удовольствие, но у тебя еще есть молодая жена, и она беременна. По-моему, тебе следует проводить подле нее все твои вечера и обзавестись кругом друзей». Когда у Августы Амелии случился выкидыш, Наполеон написал ей: «Я понимаю, как вам одиноко и тоскливо одной в Ломбардии. Но Евгений скоро вернется, и как только он ступит на порог, вам сразу станет ясно, как сильно вы его любите». Во время свадебной церемонии в Мюнхене император слишком открыто демонстрировал свое восхищения мачехой невесты, весьма привлекательной молодой баварской королевой, что, разумеется, расстроило Жозефину, по мнению которой, королева была «не столь соблазнительна, сколь кокетлива». Однако это не изменило того, что Жозефина праздновала триумф над Бонапартами.