Семь или восемь смертей Стеллы Фортуны - [154]
Бабушка Мария так учила Стеллу: не показывай пальцем на грешника – значит, ты сама этим же грешна. Увы, полезный урок остался как раз в удаленной части мозга. Стелла с помраченным рассудком не способна разглядеть, что перст обвиняющий направлен прямо на нее.
Стеллу выписали из больницы под Новый год.
Родные, заодно с новогодней вечеринкой, решили отпраздновать Стеллин день рождения.
– Вы только посмотрите на эту женщину! Красавица, одно слово!
Аплодисменты, «многая лета», звон бокалов.
– Мама, ты знаешь, что доктора говорили? Что ты ни ходить, ни говорить не сможешь!
Бедняга Томми еле сдерживает слезы. Сентиментальным уродился, весь в отца. А Бернадетта в открытую плачет, совсем как ее покойная бабушка Ассунта.
Стелла улыбается, машет рукой. Замечает, что ей ногти красным лаком накрасили.
– Ошиблись ваши доктора.
Новый взрыв аплодисментов. Гостиная битком набита. Стеллины взрослые дети, их взрослые друзья, которых Стелла помнит прожорливыми мальчишками, уплетающими в кухне хлеб и оливки.
– Встань, мама! Пускай все видят, какая ты у нас сильная! Докторам, конечно, спасибо, да только насчет тебя они ошиблись!
В затылке пульсирует боль – слишком надышали, слишком тут шумно. Стелла послушно встает, опираясь на руку Томми. Над ней возвышаются темноволосые, волоокие, красивые дети, хлопают в ладоши, кричат «ура». Внуки – белокожие, белокурые – глядят с полу, снизу вверх, своими серыми, голубыми, зелеными глазами. Как странно: их от Стеллы отделяет всего одно поколение – а между ними почти ничего общего.
Восторженные крики и хлопки обретают ритм. Да это же тарантелла! Ду-ду, ду-ду, ду-у-у-у!
Стелла взмахивает руками. Нет, сегодня от нее танца не дождутся. Сегодня она будет слушать и улыбаться.
– Мама у нас лучше всех! – Это самый рослый из мальчиков кричит, Фредди. – Пап, ты молодчина – какую красавицу в жены взял!
Ритм сменился. Теперь Стеллины сыновья поют по-калабрийски. Песню они выучили, а вот чтоб говорить – это нет. Ai jai jai chi muglieri mi capitai!
Кармело, разумеется, здесь же, льет слезы. Поднимается, очень нежно целует Стеллу в щеку, аккурат под гипсом. Восклицает:
– Как же мне повезло с женой!
Что-то идет на лад, что-то – нет.
Стелла может самостоятельно вставать, передвигаться, даже танцевать.
Она уже и говорит. Правда, порой заговаривается.
Она вяжет крючком – со скоростью звука. Любые вещи – пледы, шапки, шарфы. Далеко не все они красивы. Стелла запросто сочетает хвойно-зеленый с карамельно-розовым.
Пока Стелла вяжет, ее внуки при ней – смотрят телевизор. Она их всех обожает. Ни один малыш не помнит, какой бабушка была до Происшествия. Внуки растут в убеждении, что это нормально – иметь безумную, вооруженную вязальным крючком бабушку, которая находится в состоянии кровной вражды с собственной сестрой. Вдобавок бабушка таскает с собой в красной сумке бусы для Жирного вторника[33] и дезодоранты-стики и в любой момент может одарить этим барахлом незадачливого прохожего. Представители третьего поколения Маглиери настолько сжились с последствиями Происшествия, что даже сейчас, став взрослыми, завидуют каждому, чья бабушка вела себя иначе.
Во время мессы Стелла пытается молиться, однако слова не идут. Ни на Господе Боге, ни на Пресвятой Деве она сосредоточиться не может.
О матери она никогда не говорит. Возможно, воспоминания, самое существование Ассунты удалены хирургическим скальпелем.
Стелла больше не пьет. Врачи запретили. Впрочем, Стелле теперь пить просто не хочется. Или хочется, да она свое желание с алкоголем не ассоциирует. Поди разберись.
– Мама, ну давай тетю Тину хоть на рождественский ужин позовем, а? – просят Стеллины дети.
Наивные! Где им понять всю глубину опасности!
– Тетя Тина – завистливая, – снова и снова объясняет Стелла. Ей хочется сказать: она мое дитя погубила, она меня саму семь раз чуть не умертвила. Потому что у нее сердце злое. Нет, ничего такого Стелла не говорит – слов не находит.
Она не помнит заклинания от сглаза – в свое время не верила в его силу, потому и не удосужилась выучить наизусть; сейчас полагает, что уже поздно. Однако всякий раз при виде сестры Стелла вскидывает кулак с выставленными указательным пальцем и мизинцем – этакими рожками, которым надлежит выколоть завистнице глаза.
– Мама, перестань, – просят дети. – Это очень грубо.
Чудаки! Никогда за свою жизнь не боролись, худа не ведали! Нашли из-за чего заморачиваться – из-за грубости!
Теперь в семье на День матери два застолья устраивают. Одно, с бело-розовым тортом, в Стеллином доме, по адресу Олдер-стрит, 3. Второе – в Тинином, по адресу Олдер-стрит, 5. У Стеллы угощаются пастой, у Тины пьют кофе. Пасту стряпает Тина, которой к Стелле вход заказан; Стелла прикидывается, что знать не знает о происхождении пасты.
У Стеллы уже одиннадцать внуков. У Тины – ни одного.
Марио и Каролина Перри наведываются из Лас-Вегаса, куда они переехали, когда Марио вышел на пенсию. Но правила в семье Фортуна таковы, что чета Перри вынуждена посещать сестер по очереди.
– Пять лет прошло, а она все злится? – удивляется Каролина Перри. Сорок пять лет назад она была подружкой невесты на Стеллиной свадьбе.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Роман «Открытый город» (2011) стал громким дебютом Теджу Коула, американского писателя нигерийского происхождения. Книга во многом парадоксальна: герой, молодой психиатр, не анализирует свои душевные состояния, его откровенные рассказы о прошлом обрывочны, четкого зачина нет, а финалов – целых три, и все – открытые. При этом в книге отражены актуальные для героя и XXI века в целом общественно- политические проблемы: иммиграция, мультикультурализм, исторические психологические травмы. Книга содержит нецензурную брань. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Молодой писатель ненадолго возвращается в родную Колумбию из Европы, но отпуск оказывается длиннее запланированного, когда его беременная жена попадает в больницу. Пытаясь отвлечься от тревоги, Хуан бродит по знакомым улицам, но с каждым шагом Богота будто затягивает его в дебри своей кровавой истории, заставляя все глубже погружаться в тайны убийств, определивших судьбу Колумбии на много лет вперед. Итак, согласно официальной версии, 9 апреля 1948 года случайный прохожий застрелил Хорхе Элесьера Гайтана, лидера либеральной партии, юриста и непревзойденного оратора.
Лотта Бёк – женщина средних лет, которая абсолютно довольна своей жизнью. Она преподает в Академии искусств в Осло, ее лекции отличаются продуманностью и экспрессией. Когда студент-выпускник режиссерского факультета Таге Баст просит Лотту принять участие в его художественном проекте, Лотта соглашается, хотя ее терзают сомнения (шутка ли, но Таге Баст ею как будто увлечен). Съемки меняют мировосприятие Лотты. Она впервые видит себя со стороны. И это ей не слишком нравится.
В Канзасе лето жарче обычного. Красный кабриолет мчится по шоссе. Из здания заброшенной скотобойни течет кровь. В тенях виднеется чей-то зловещий силуэт. Подростки хотят изменить свою жизнь. Из подвала доносятся вопли. Рождаются мечты о славе, разбиваются другие. Юная Хейли готовится к турниру по гольфу в честь своей рано ушедшей матери. Норма, оставшись одна с тремя детьми в доме, затерянном среди полей, старается сохранить мир в семье. Герои, каждый по-своему, оказываются в ловушке, из которой они будут пытаться вырваться любой ценой.
Спустя два десятка лет из-за смерти отца Бергльот возвращается в лоно семьи. Три сестры и брат собираются за одним столом из-за спора за наследство, которое, как они считают, поделено совершенно несправедливо. Однако конфликт куда глубже, чем кажется на первый взгляд. Почему старшие дети получили гораздо меньше, чем младшие? Чем Бергльот и ее брат провинились перед семьей? Многогранный, оставляющий горькое послевкусие роман Вигдис Йорт завораживает своей непередаваемой скандинавской атмосферой и беспощадным, почти шокирующим сюжетом.