Секрет забастовки - [2]

Шрифт
Интервал

Люди жили здесь в кирпичных домишках, которые слиплись вместе, как паточные конфеты. В них было душно и сыро, как на болоте.

Когда евреи переселились в Горлышко, их начали «громить» ирландцы. Евреи — «восьмушники» — жили на Восьмой улице, ирландские ребята — «гекки» — на Девятой. Ирландцы ходили в католическую школу, их там учили ненавидеть евреев. Евреев звали в школе «иудами» и «христопродавцами». Евреи ходили в свою школу, и там им толковали о том, что хорошие головы только у евреев, а ирландцы — «тупорылые свиньи». Когда геккам случалось поймать «иуду», раздавалась команда:

— Выворачивай карманы! — И фонарь под глаз. А если карманы были пусты — фонарь под второй глаз и расквашенный нос. — Получай!

Евреи в драке были слабее гекков. Когда они отправлялись на свалку играть в лапту, а гекки налетали на них, восьмушники держали лопатки, как щиты, перед собой, а Изя Мур, их вожак, кричал, сложив руки рупором:

— Эй, сюда! Майк! Пит! Вали сюда, Джим!

Гекки думали, что сейчас на помощь восьмушникам выскочат здоровенные парни и им придется плохо, — это случалось порой. Но самая жестокая борьба начиналась тогда, когда с Девятой улицы несся клич: «Эй-эгей! Эй-эгей!» Это означало битву камнями и бутылками. Тут восьмушники могли взять верх только с помощью ребят с Шестой улицы.

Часто полем сражения был проспект между Седьмой и Восьмой улицами. По этому проспекту проходила самая южная трамвайная линия в городе. Не слишком хорошо чувствовали себя пассажиры, когда въезжали в самую гущу «эй-эгей».

Каждые пять минут по рельсам проползал желтый вагон, покачиваясь, как лодка, дребезжа: дзынь-дзынь… Их так и называли — дзындзы. Вагоны ползли, как улитки, хотя и принадлежали компании «Скорых поездов».

«Скорые поезда», или «Эс-Пэ», платили жалкую плату своим рабочим. Вагоновожатые забастовали — за лучшую плату, за укороченный день, за право быть членами союза.

Горлышко было рабочим районом, и почти каждый парнишка был сыном рабочего. Всякий раз, когда вагон проходил мимо, какой-нибудь из гекков сдергивал бигель трамвая с провода и исчезал в переулках, а трамвай останавливался. Часто ребята работали целой ватагой. Полисмены ничего не могли с ними поделать, потому что ребята рассыпались кто куда, перепрыгивали через заборы, прятались по закоулкам.

Однажды гекки сдернули бигель с проводов, а вожатый- скэб перетрусил, и вагон сошел с рельсов. Коп[3], охранявший штрейкбрехеров, был оцарапан осколком стекла, и это взбесило его.

Изя Мур сидел у себя на пороге, возле перекрестка. Он увидел, как Дэн Мэлони, вожак гекков, вырвался у копа из рук.


Дэн Мэлони вырвался у копа из рук.


— Беги сюда в переулок, Дэн! — крикнул он.

Дэн кинулся в переулок. Изя вбежал в дом, выскочил с черного хода в переулок, где встретился с Дэном. Он втащил Дэна к себе в дом, прежде чем коп успел их заметить.

Сквозь занавески они смотрели, как бесится коп. С его красного лица тек пот. Ребята смеялись. Пришел аварийный вагон и поставил трамвай на рельсы. Трамвай ушел и увез и скэбов и полисмена. Дэн Мэлони распрощался с Муром.

— Спасибо, Из! — сказал он. — К чорту «эй-эгей»!

— Мы все против скэбов, — ответил Изя Мур.

Восьмушники и гекки стали одной командой. «Все мы за стачку, скэбов на тачку! Скэб! Скэб! Скэб!» Ребята вместе с забастовщиками ходили останавливать скэбов. Они дразнили полисменов, пока те не пускались за ними вдогонку, а в это время спокойно работали пикеты забастовщиков. Ребята становились перед копом на приличном расстоянии и горланили во всю глотку:

На мостовой
Стоит постовой.
Пара сапог,
Полная ног.
Эй, сапоги,
За нами беги!

Так они пели, пока у копа не лопалось терпение. Он пускался ловить ребят. А пока его не было на посту, забастовщики делали свое дело. Ребята печатали нашивки на шапки и на рукава, рисовали лозунги и плакаты для окон и для телеграфных столбов, — вешали их на лавки, на фабричные корпуса, школы, на дома, на церкви. По всему Горлышку кричали большие буквы: «Ходи пешком!» «Ходи пешком!» «Ходи пешком!»

Потом они придумали новую штуку. У отца Джо Белла была повозка, и Джо нанял ее у отца за один доллар в день для восьмушников и гекков. Джо правил лошадьми, а ребята делали все остальное. Они повесили большие вывески с обоих боков повозки:

«Садитесь, прокатим. Гривенник в один конец». «Поддержите стачку. С каждого никеля два цента — на стачечный фонд».


«Садитесь, прокатим. Гривенник в один конец».


И если кто-нибудь хотел сесть в трамвай, гекки и восьмушники стаскивали его с подножки и усаживали в свою повозку.

Трамвайной компании нечего было делать в Горлышке в дни забастовки.

И больше не стало ни восьмушников, ни гекков. Они называли себя «забастовщиками с Горлышка», а боевая песня их звучала так:

Эс и Пэ хотел в бутылку
Забастовщиков загнать.
Только в Горлышке случилось
Скэбам шейку поломать.

Песни ребят-забастовщиков

1
Идем на охоту,
Идем на охоту —
Бежим!
Поймаем босса[4],
Швырнем с откоса,
А вылезть оттуда не дадим!
Идем на охоту,
Идем на охоту —
Бежим!
Поймаем скэба,
Закинем на небо,
А слезть ему оттуда не дадим!
Идем на охоту,
Идем на охоту —
Бежим!
Копа поймаем,
В помойку затолкаем,

Рекомендуем почитать
В боях и походах (воспоминания)

Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.


Вы — партизаны

Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.


Музыкальный ручей

Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.


Мой друг Степка

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Алмазные тропы

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Мавр и лондонские грачи

Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.