Секрет Черчилля - [92]

Однако политика силы в сочетании с претензиями Соединенных Штатов на то, чтобы «руководить свободным миром» и «остановить советскую экспансию», довела, по словам бывшего государственного секретаря Джеймса Бирнса, некоторые ситуации до тупикового состояния. Он предостерегал американцев против такой опасности в своей речи, произнесенной 28 февраля 1946 года, когда он еще находился на посту государственного секретаря.

Короче говоря, Соединенные Штаты отныне практически перешли к осуществлению столь дорогой для Черчилля политики «санитарного кордона» и «железного занавеса».

XV АМЕРИКАНСКИЙ МАЯТНИК

При таких обстоятельствах появилась на свет «доктрина Трумэна», возможные последствия которой, как писала «Нью-Йорк геральд трибюн», «заставляли содрогаться». Факт этот был тем более трагическим, что в американской «новой политике» доминирующую роль играла самая черная реакция, целиком ее определявшая. Схематически положение в Соединенных Штатах в то время, когда началась послевоенная эволюция, выглядело приблизительно так: люди ответственные и здравомыслящие были нейтрализованы и обречены на бессилие людьми безответственными, которые всем повелевали, хотели «превентивной войны» против Советского Союза и подавления коммунизма во всем мире. «Американская эра истории», которая должна была стать Pax Americana [то есть Американским миром], была немыслима без исчезновения Советского Союза, единственной державы, способной оказать противодействие мировому господству Соединенных Штатов.

Отнюдь не было бы парадоксом допустить мысль о том, что президент Трумэн, который кичился тем, что является инициатором американской «новой политики», поступил бы иначе, если бы у него была свобода действий. Мы увидим еще, как он пытался действовать, чтобы избавиться от засилья реакционеров.

Уолтер Липпман выразил всю серьезность ситуации, поставив в статье в «Нью-Йорк геральд трибюн» тревожный вопрос: «Куда это приведет в конечном счете Америку?» Ответа он не находил: «В настоящее время этого никто не может предвидеть».

Триумф Черчилля

Действительно, Черчилль торжествовал. Он добился своей цели, не принимая никакого активного участия в американской «новой политике», только благодаря тому, что его идеи попали на благодатную почву. Успех, которого достигли преемники Черчилля, искусно ведя игру в его духе, превзошел его ожидания.

В Лондоне могли спокойно предоставить делам идти своим ходом. Англия могла теперь «следовать на буксире» за Соединенными Штатами, тормозя при этом каждый раз, когда это было необходимо, чтобы выровнять линию в случае «отклонения» и избежать возвращения к прежней рузвельтовской политике, столь удачно преодоленной.

Бдительность действительно была необходима. Англичане не упускали из виду детали американской политики, ее постоянные, сбивающие с толку колебания. Поэтому они должны были зорко следить за «новой политикой», отныне утвердившейся в Белом доме и в государственном департаменте.

Со времени речи в Фултоне Черчилль не упускал ни одного случая, чтобы вернуться к своим излюбленным идеям и тезисам; обращаясь к американцам, он неустанно твердил одно и то же. Необходимость тесного англоамериканского военного сотрудничества, для того чтобы остановить советскую «экспансию», была более, чем когда-либо прежде, его лейтмотивом. И отнюдь не случайно он в каждом новом выступлении напоминал о своей речи в Фултоне.

В своем кратком обращении, переданном по Нью-Йоркскому радио 14 октября 1947 года, он вновь повторил, что Россия не хочет войны и что ее «агрессивная политика» проистекает не столько из ее воинственных намерений, сколько из внутренней пропаганды. Но в то же время он объявил американцам, что, «если возникнет другая проблема», Англия со своей империей «встанет рядом с Соединенными Штатами, исполненная той же солидарности и тех же братских чувств», как и во время войны против Германии и Японии.

Это было совершенно беспредметное заявление, поскольку, по признанию самого Черчилля, Советский Союз и не помышлял о войне. Но этот жест должен был побудить Соединенные Штаты к ответному заявлению, необходимому не потому, что Англии угрожала опасность «советской агрессии», а чтобы подчеркнуть «солидарность и братские чувства» двух англосаксонских стран.

Америка и «холодная война»

Следует, однако, заметить, что поворот в американской политике проявился не только в факте принятия «доктрины Трумэна». Американская «новая политика» явилась завершением длительной и постепенной эволюции, происходившей с конца мировой войны, и Черчилль и Англия лишь отчасти были ответственны за подобный ее ход. Соединенные Штаты уже встали на путь, ведущий к «новой политике», и произошло это в сложный и решающий момент, определивший их послевоенную политику, тогда, когда определились их отношения с Советским Союзом, вчерашним союзником Соединенных Штатов, по вопросу о Германии, их вчерашнем общем враге.

Соглашения, заключенные «великими союзниками» во время войны по вопросу о Германии, казалось, все урегулировали, так что союз, который привел их к победе, должен был соблюдаться и впоследствии в их отношениях с Германией. Однако эти соглашения были обречены остаться мертвой буквой, и единство «великих союзников» в послевоенный период было только иллюзией.