Секрет Черчилля - [103]
ЭПИЛОГ
За самым крупным кризисом послевоенного времени, за июльским кризисом 1948 года, последовало событие первостепенной важности, которое должно было, уже во второй раз, преобразить лицо мира. После американской атомной бомбы была взорвана первая русская бомба. Еще одна «историческая» дата: 23 сентября 1949 года.
Американская атомная бомба установила атомную монополию Соединенных Штатов, благодаря которой они обладали абсолютным превосходством в мире. Русская атомная бомба подорвала эту монополию и уничтожила это превосходство Соединенных Штатов. Вследствие этого американцы встали перед жестокой дилеммой.
Дать ли русским время начать производство нового оружия? Отказаться ли от своего абсолютного превосходства и смириться с установлением нового равновесия между Соединенными Штатами и СССР, основанного на том, что обе страны обладают атомной бомбой?
Или, напротив, необходимо любой ценой, прибегнув даже к «превентивной войне», помешать тому, чтобы Советский Союз также стал великой атомной державой?
Эта ужасная дилемма вновь ставила под вопрос политику Соединенных Штатов в отношении Советского Союза. Их атомная монополия давала им свободу для проведения политики коренного пересмотра, целью которой было бы изменение существующего политического и территориального статус-кво в Европе и ослабление позиций Советского Союза. И как результат этой политики — создание Pax Americana, Американского мира. Эта политика была верно истолкована в программе республиканской партии, сводившей ее к формуле: «Отбрасывание Советского Союза на восток», что уже подразумевало «освобождение» стран, подчиненных большевистской «тирании».
Достижение этой обширной цели оставалось задачей всей американской политики, какая бы партия ни стояла у власти. Ибо успешное осуществление этой цели было условием создания Pax Americana — идеала американского патриотизма. Если бы Советский Союз был низведен до уровня второстепенной державы или совсем стерт с карты мира, не было бы больше никаких препятствий для мирового господства Соединенных Штатов.
Напротив, превращение Советского Союза в атомную державу означало конец мечты о Pax Americana. Американская политика, основанная на атомной монополии, не исключала войны, поскольку победа была обеспечена. Новое же равновесие сил, которое должно было быть атомным равновесием, исключало войну как средство политики.
В Вашингтоне отбросили идею «превентивной войны».
Между тем конец американской атомной монополии был большим разочарованием для англичан, и в первую очередь для Черчилля. Взрыв русской атомной бомбы явился для них таким же ударом, как для американцев. Берлинский кризис был, как оказалось, последней «возможностью» «ликвидировать» Советы. Отныне становилось немыслимым использовать подобные «возможности», ибо риск был бы слишком велик.
«Известие о том, что русским удалось произвести атомный взрыв, вызвало потрясение в Лондоне», — говорилось в телеграмме из британской столицы, опубликованной в «Нью-Йорк геральд трибюн». Это было вполне естественно. Политика Англии, политика, которую олицетворял Черчилль, исходила из превосходства Соединенных Штатов, вытекавшего из их атомной монополии. В своей речи в Фултоне Черчилль заклинал американцев никогда не раскрывать секрета атомной бомбы русским; это было бы «преступной глупостью», сказал он. В бостонской речи он вновь настойчиво возвращался к этой теме. «Европа, — сказал Черчилль, — была бы коммунистической, как Чехословакия, и Лондон подвергался бы бомбардировкам, если бы не было страха перед атомной бомбой». Наконец, в речи, произнесенной 10 декабря 1948 года, Черчилль объяснял глубокие политические причины, делающие необходимым сохранение американской атомной монополии. Он сказал, что западные державы должны попытаться прийти к «соглашению» с СССР прежде, чем он также станет обладателем атомной бомбы. В этом, по его словам, состоит единственная надежда избежать третьей мировой войны.
Однако хорошо известно, что подразумевал Черчилль под «соглашением» с русскими. О таком же «соглашении» он думал и в конце войны, до вывода из советской зоны в Германии британских и американских войск, занявших часть этой зоны. У Черчилля была своя собственная концепция относительно «опасности» третьей мировой войны. Если он выступал с проповедью войны против Советов, то лишь с целью избежать войны, которую спровоцировала бы советская «агрессия». Уничтожение СССР означало бы уничтожение причин для новой мировой войны. Он делал вид, что всерьез верит в возможность советской «агрессии». По его словам, он ожидал этого на следующий день после капитуляции Германии. Он даже представлял себе, как русские вторгаются в Англию. Все эти несчастья должны были неминуемо произойти, если бы англо-американские войска покинули занятую ими часть территории советской зоны в Германии. Его «страхи» были плодом чистейшего воображения. Когда англо-американцы отошли, абсолютно ничего не произошло. Напротив, третья мировая война была бы развязана, если бы американцы в соответствии с его концепцией предприняли превентивное нападение на Советский Союз.
Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
“Последнему поколению иностранных журналистов в СССР повезло больше предшественников, — пишет Дэвид Ремник в книге “Могила Ленина” (1993 г.). — Мы стали свидетелями триумфальных событий в веке, полном трагедий. Более того, мы могли описывать эти события, говорить с их участниками, знаменитыми и рядовыми, почти не боясь ненароком испортить кому-то жизнь”. Так Ремник вспоминает о времени, проведенном в Советском Союзе и России в 1988–1991 гг. в качестве московского корреспондента The Washington Post. В книге, посвященной краху огромной империи и насыщенной разнообразными документальными свидетельствами, он прежде всего всматривается в людей и создает живые портреты участников переломных событий — консерваторов, защитников режима и борцов с ним, диссидентов, либералов, демократических активистов.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.