Она и впрямь была сама искренность!
— А что бы предпочла ты?
— О, ты заставил моё сердце биться чаще уже при первой встрече. Гарпиям вечно не хватает мужчин. Мне понравилось ощущать твои руки на своих ногах! Но казалось, что ты следуешь другим курсом, так что я не стала за тобой гнаться. Мне бы хотелось посчитать, сколько раз и сколькими способами можно заняться любовью с одним мужчиной в течение трёх дней.
— С одним мужчиной?
— Естественное ограничение. Если бы их здесь был десяток…
— Оу. — Лисандер погрузился в размышления. Ему импонировали её цинизм и прямолинейность; они освобождали от смущения и угрызений совести. Он вспомнил, какой женственной выглядела даже настоящий робот Шина; Эхо интересовала его вне зависимости от услышанного. — Ну, давай выясним.
Девушка накинулась на него с голодом, ещё большим, чем у Алиси, и мгновение спустя они уже стояли на пороге секса, а ещё через секунду его перешагнули. Гарпия в ней, должно быть, отчаянно нуждалась в мужчине! Она продолжала свои ласки и после акта, но его интерес не возобновился, и вместо этого они вновь стали беседовать. Впрочем, во время разговора Эхо поглаживала и щекотала Лисандера, восстанавливая его возбуждение гораздо быстрее, нежели оно выросло бы само.
Так они и проводили время, в ласках и разговорах обо всём, и время то летело стремительно, то медленно плелось. Не имело значения, о чём именно щебетала девушка; Лисандеру нравилось слушать её — и когда она слушала его, тоже. Занятия сексом превратились в занятия любовью, где меньше страсти, но больше удовольствия. Пребывание с ней доставляло ему истинное наслаждение, которого он не ощущал ранее.
— Свершилось, — сказал он, наконец. — Прежде я не чувствовал любви, но познал её с тобой.
— Я тоже люблю тебя, — ответила Эхо. — Несмотря на её магическую природу. Я думаю, что полюбила бы тебя и без этого, если бы ты заинтересовался мной. Скоро мы сможем выйти, но давай не будем спешить.
Лисандер наслаждался всем, но кое-что продолжало его беспокоить. Он не хотел, чтобы между ними оставалась ложь. Он желал, чтобы их любовь была совершенной, и боялся, что она таковой не станет.
— Я должен тебе кое о чём поведать, — произнёс он.
— О том, что теперь веришь в силу любовных испарений? Я и так знаю, Лисандер.
— Что я люблю тебя слишком сильно, чтобы предать, — мрачно сказал он. — Я должен сказать тебе правду, хотя она и уничтожит твою любовь ко мне.
— Слишком поздно. Три дня на исходе, и для меня всё потеряно. Ты можешь лишь причинить мне боль, но не уничтожить любовь.
Ситуация внезапно обрушилась на его плечи всей тяжестью.
— Я могу лгать тебе, только если попросишь. Я предпочёл бы делать это, лишь бы не причинять тебе боли.
Эхо понимающе смотрела на него.
— У тебя плохие новости, — вздохнула она.
— Да. Пожалуйста, прикажи мне лгать. Это избавит от боли нас обоих.
— Это касается нашей миссии спасения мира?
— Да.
— Тогда ты должен сказать мне правду. Возможно, адепты предусмотрели и это.
— Возможно, — согласился Лисандер, уразумев, что если адепты знали об Алиси, наверное, и о нём они тоже имели представление. В таком случае бессмысленно продолжать скрывать свою миссию. Лучше будет открыть карты. Не исключено, что на его разум повлияли любовные испарения, но сейчас это казалось логичным. — А мы можем немного подождать? Любовь для меня вновинку, и я хочу впитать её, насколько это возможно.
— Нет, лучше расскажи сейчас. Я никогда ничего не откладываю, к добру это или к худу.
— Я — шпион эктаров.
Эхо покачала головой.
— Если бы ты им являлся, разве поведал бы мне об этом? Молви я словечко сёстрам-гарпиям… — Она замолчала, и между красивых тонких бровей пролегла складка.
— Я не сказал ни тебе, ни кому-либо другому, включая местных эктаров-надзирателей, поскольку для успеха миссии необходимо общее неведение. Моя цель — проникнуть в сердце сопротивления и уничтожить его, чтобы ничто больше не угрожало власти эктаров. Никаким принуждением нельзя было выбить из меня правды. Но тебе я должен открыться, потому что наша любовь не будет истинной, если то, что тебе известно обо мне, окажется ложью. Я не просто андроид с одолженным у животного настоящим мозгом. Я — андроид с мозгом эктара.
Эхо неверяще уставилась на него. — Как поможет твоей миссии это откровение?
— Никак. Если хочешь, превратись в гарпию и убей меня прямо сейчас. Я не стану противиться.
— Любовь толкнула тебя на признание?
— Да. — Лисандер коротко улыбнулся. — Теперь я понимаю, что эктары, не ведая сути любви, не снабдили меня противоядием от неё. Но я эктар, огромная гусеница, в облике человека. Убей меня, ведь, если ты этого не сделаешь, то и позже вряд ли получится.
— Я люблю эктара? — ошеломлённо спросила она.
— Ты любишь человеческий образ. Я видел оба твоих обличья, прежде чем мною завладела любовь; ты видела лишь поверхностную фальшь. Ничто тебя не связывает. Окажи своей планете услугу. Убей меня.
— Но если ты меня любишь, разве ты не присоединишься к моей стороне? Может, этого адепты и добивались.
— Если ты меня любишь, перейдёшь ли ты на сторону эктаров?
— Нет! — запротестовала Эхо. — Мой мир — это моя природа! Всё, что я есть, даже металл с пластиком… я не могу всё это предать!
