Счастливый Мурашкин - [6]
— Да нам не жалко! — Вихров вытащил горсть «подушечек». — Хотите — берите!
И он снова бросил слону конфету.
— У слона от конфет зубы болят. — Женщина поглядела строго, и Рита увела первоклассников к обезьянам.
Орангутанг спал и тихонько похрапывал. А горилла пила воду из чашки. Наливала из графина и снова пила. Она была за стеклом — как будто в городской квартире. Очень большая горилла, грустная.
— Пошли к мартышкам! — позвал Мурашкин. Мартышек он любил с детства за весёлый характер.
На сетке, за которой резвились мартышки, висел плакат: «СПАСИБО ШКОЛЬНИКАМ ЗА ВКУСНЫЕ ЖЁЛУДИ!»
Мартышки прыгали по клетке, качались на ветках и смеялись, показывая зубы. Очень жизнерадостные мартышки!
— Ой, жёлуди наши! — крикнула Романенкова. — Смотрите, жёлуди!
Жёлуди были насыпаны в прозрачный пластмассовый ящик в углу. Мартышка подбежала к ящику, набрала горсть желудей и засунула за щеку. Первоклассники захлопали в ладоши.
— Тише, ребята! Не беспокойте животных! — сказала Рита. — Смотрите, как они жёлуди наши едят. С аппетитом! Не зря мы старались, правда?
— Правда, — тихо сказал Мурашкин, жалея, что мало набрал желудей.
А Вихров достал конфету и бросил её мартышкам. Отскочив от железной сетки, конфета попала в Мурашкина. Вихров засмеялся.
— А наверное, мартышкам тоже конфеты нельзя, — сказала Романенкова.
— Ничего! Они сладкие! — И Вихров снова бросил конфету.
Конфета попала в мартышку. Обезьяна подпрыгнула и закричала возмущённо. А конфету схватила другая мартышка — побольше. Тогда малышка достала из коробки жёлудь и метко бросила в Вихрова. Громко засмеялась и почесала живот.
Первоклассники засмеялись тоже. Кроме Вихрова.
А Мурашкин поднял с пола брошенный мартышкой жёлудь.
На коричневом жёлуде была нацарапана буква «М». Мурашкин даже подпрыгнул. Показал жёлудь Эдику.
— Тот самый? — Эдик посмотрел на друга с уважением. — Ну и везёт же некоторым! Надо мне было тоже свою букву ставить…
Мурашкин подошёл к женщине в синем халате и тронул её за руку.
Это наш класс собирал! — сказал он и показал ей свой жёлудь. — Как вы думаете, им теперь витаминов хватит?..
Только по-честному!..
Зубы у Мурашкина никогда не болели. И в зубную поликлинику с классом он попал впервые. Но уже в коридоре понял: Ленка Романенкова не врала. Да, зубными врачами становятся самые злые женщины и старухи. Шестеро девчонок уже ревут! Людмила Васильевна их успокаивает, а сама вздрагивает, когда следующего вызывают. А Вихров говорит, что ему восемь зубов вырвали. Но рот не раскрывает, только кулак показывает. А Генералов молчит. Ногой стенку бьёт. При чём тут стенка?
И Мурашкин решил пойти последним. Никто никогда его слёз не увидит…
— Ты там не ори, — предупредил Одиноков. — Они этого не любят. Как заорешь — сразу сверло возьмёт… Ну, вперёд!
Мурашкин зажмурился и толкнул дверь кабинета. Вошёл. Забрался в неудобное высокое кресло. Спокойно. Совершенно спокойно, как учил Одиноков.
Вот она! Стоит у раковины, трёт руки губкой. Как будто обедать собирается!
Она завернула кран, грустно улыбнулась Мурашкину. Может быть, всё-таки не самая злая попалась?
— Меня уже ноги не держат, — сказала она. — Сколько вас там ещё? Двадцать? Сорок?
— Я последний, — сказал Мурашкин.
— Наконец-то!
А он вдруг почувствовал, что и в самом деле за спиной нет ни Эдика, ни Людмилы Васильевны. Даже девчонки уже вытерли слёзы и ушли домой. Он один. Он и Она.
Щёлкнул выключатель. Шестиглазый прожектор вспыхнул Мурашкину в лицо.
— Открой рот.
Он зажмурился и растянул губы. Щекам стало больно, а в ушах запищало. Но челюсти он не разжал.
Она засмеялась.
Он открыл глаза. Она смеялась тихо. Он снова зажмурился и распахнул рот. Так, что смог бы, наверное, и её саму проглотить. Вместе с бормашиной и раковиной.
— Не бойся, малыш, ну, не бойся…
Правым глазом он следил за её лицом. Лицо улыбалось спокойно. Глаза — голубые, прозрачные. Тонкие веки подкрашены нарядной светящейся краской, как у мамы.
— Ишь ты, зубастый какой!
От гордости он покраснел, Вдруг почувствовал, что она добрая.
И тут же острая боль вонзилась в передний зуб.
Нарочно улыбкой обманула! И снова смотрит в глаза, бессовестная. Хмурится, будто и ей больно. Права была Романенкова. Ну, погоди! Сейчас я тебе палец оттяпаю. Ты мне — больно, а я тебе — рраз!..
— Тебя звать-то как? — спросила она.
— Мурашкин Владимир. Только вы говорите по-честному, когда больно будет, ладно?
— Чтобы ты мне палец оттяпал?
Мурашкин вздохнул. Улёгся поудобнее и раскрыл рот.
Самое страшное орудие пыток зажужжало, завыло, засвистело. В животе у Мурашкина стало кисло. Но она обещала, что больно не будет…
Когда Мурашкин очнулся, то снова встретил добрый, прозрачный взгляд. Отвернулся и заплакал.
— Очень больно? — спросила она виновато.
Он кивнул.
— Разве можно так реагировать? Знаешь, как я испугалась? — И она поднесла к его носу ватку с противным запахом.
Он задохнулся, всхлипнул и всё-таки тяпнул её зубами за палец.
Её голубоватые светящиеся веки дрогнули и опустились.
Мурашкин молча сполз с кресла и обошёл её так, чтобы она не могла достать его.
— Постой! Пожалуйста, остановись! Я не нарочно!
Он обернулся. Она была очень красивая. Удивительно — такая красивая и такая самая злая!
Батально-эротическая феерия, о восьми главах огнедышащих, с бодрой войной и гордой блокадой, с чистой любовью и грязным сексом, с громом психопропедевтических выстрелов генерала Зукова в упор и навскидку, а также зафиксированным явлением Пресвятой Богородицы и стратегическими ночными полетами АБСОЛЮТНО ГОЛОЙ ПИОНЕРКИ!
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.