Счастье. Двадцать семь неожиданных признаний - [57]
Дерево я не посадил. Дом не построил. Детей не родил. Семьи нет. Друзья есть, но они вполне без меня обойдутся. Есть рак, спондилартрит, ХОБЛ, то есть хронический бронхит (но ХОБЛ звучит страшнее), хроническое пьянство и курение. Есть одиночество – так я к нему стремился, чтобы никому не мешать. Кроме того, в стране (и не только этой) так скверно, что тошнит. И вообще, единственное, что я понял: если у жизни и есть смысл, он в том, что жизнь бессмысленна. То есть, цитируя Вл. Ходасевича, можно бы и «вернуть билет».
Точно, я идиот: знаю, что счастлив. Причин для этого так много, что не перечислишь. Можно ограничиться русским алфавитом. Итак:
А. Я обожаю арбузы. Когда стучишь по правильному арбузу, раздается звонкий ответ. Втыкаешь нож, и он с треском вспарывает черно-зеленую скорлупу. Поднимается чудесный сладко-горьковатый запах, а внутри – пурпурно-розовая кристаллическая мякоть, в которой живут, как я, черные семечки. Какое счастье вгрызаться в мякоть и плеваться семечками!
Б. В Бога я не верю, но счастлив, что все мои предки последовательно и противореча друг другу его придумывали. И счастье читать книгу Иова, Алмазную сутру, Св. Августина или суру «Корова».
В. Моя бабушка Вера Сергеевна удивительно умела делать вареники с вишнями. До сих пор помню их вкус и цвет: снаружи бледное тесто, внутри рубины.
Г. У меня есть друзья в Греции, и нет ничего счастливее, как сидеть в жаркий августовский день на веранде их приморского домика в Халкидики и наблюдать сквозь марево, как меняется цвет моря и как носятся в раскаленном небе ласточки.
Д. Я себя назвал идиотом; может, я просто дурак? Согласен и на это, меня это не делает несчастным.
Е. Разве не счастье в начале октября собирать в сыром ельнике, отмахиваясь от липкой паутины, грибы чернушки: к их черно-зеленым перламутровым воронкам прилипли рыжие иголки?
Ё. Не мне рассказывать, какое счастье новогодняя ёлка.
Ж. Да, бывает жутко. Но верно написал Гашек, а Богатырев перевел: «Жупайдия, жупайда, Бог не выдаст никогда, если нас посадит в лужу, сам же вытащит наружу», и это – счастливая правда.
З. Ненавижу зиму. Но и в ней есть прекрасное качество: она неизбежно счастливо заканчивается весной. Так устроена наша планетная система.
И. Есть ли у меня устойчивая идеологическая позиция? Пожалуй, к счастью, нет. А может быть, и есть. Как бы то ни было, моя идеология такова: надо как меньше гадить и замусоривать Lebensraum, жизненное пространство.
Й. В детстве я с радостью читал про йоменов и Робин Гуда. А теперь думаю, что, к счастью, не оказался разбойником-гуманистом.
К. Когда-то я оказался в Карпатах, в селе Криворовня. Залез на гору, сколько хватило сил, и под ногами у меня широкими восьмерками парил орел. Рассказать, какое это было счастье? Или, например: я наполовину вырос в Крыму и знаю полуостров почти как свою ладонь. Теперь я туда ни ногой, но разве это отменяет то счастье, которое я там узнал?
Л. Я очень люблю летать. Неосуществимая мечта – это самому летать на маленьком самолете. Но есть и такое счастье: глядеть из крылатой консервной банки в маленькое овальное окошко на белые ватные облака. А если нет облаков, то еще большее счастье глядеть на непонятные горы, реки и домишки далеко-далеко внизу.
М. Я дурак, придурок или просто идиот? Похоже на то, что – придурок. Мешает ли мне это быть счастливцем или не мешает? Мне – не мешает.
Н. Никарагуа. Одна моя приятельница – наполовину еврейка, а наполовину никарагуанка. Но не сандинистка. Ее родители сбежали в Испанию, и это тоже счастье.
О. Когда-то давным-давно я зачем-то пошел в Западном Берлине в тамошний знаменитый Zoo. Там в клетке сидела огромная обезьяна, седоватая горилла преклонных лет. Примат оголтело лупил по асфальтовому полу старой автомобильной покрышкой. Когда надоело, он начал мастурбировать. Какое счастье, как мне незаслуженно повезло, что судьба моя сложилась лучше, чем у этого деда-гориллы!
П. Я с молодости стремлюсь к пустоте и чистоте. Не достиг цели, но на помойке все же не оказался. Хотя, конечно: родился при Сталине, а помру при Путине. Печальный, казалось бы, факт. Но он не отнимает у меня счастье: хрен с ними, со Сталиным и Путиным, я-то не на помойке живу, да и на помойке такие цветы иногда растут, что дух захватывает.
Р. Я почти ничего не умею в жизни. Не умею чинить автомобили, не умею читать по-латыни, да и русский язык я знаю так себе. Единственное, что я чуть-чуть умею, это рисовать. Но и рисовать, если сравнивать с теми, кто действительно умеет рисовать, я умею плоховато. Куда мне до Рублева, Рембрандта или Репина! Но я знаю, как надо рисовать, и это счастье.
С. Стою сегодня на автобусной остановке, гляжу, как по небу куда-то зачем-то бегут облака. Подходит персонаж с серым бугристым лицом и спрашивает: «Чего лыбишься, батя? Счастье, что ли, привалило?» Отвечаю: «Ага! На небо погляди, счастье же!» Персонаж так удивился, что пошел в сторону, противоположную той, куда направлялся.
Т. Так-то оно так, я счастлив. Но все время накатывает тоска, и задаешься не то вопросом, не то констатацией: «Какой же я дурак, зачем живу, жизнь же бессмысленна». Ну так постоянное счастье было бы тусклым, не будь отчаянья.
Третье издание руководства (предыдущие вышли в 2001, 2006 гг.) переработано и дополнено. В книге приведены основополагающие принципы современной клинической диетологии в сочетании с изложением клинических особенностей течения заболеваний и патологических процессов. В основу книги положен собственный опыт авторского коллектива, а также последние достижения отечественной и зарубежной диетологии. Содержание издания объединяет научные аспекты питания больного человека и практические рекомендации по использованию диетотерапии в конкретных ситуациях организации лечебного питания не только в стационаре, но и в амбулаторных условиях.Для диетологов, гастроэнтерологов, терапевтов и студентов старших курсов медицинских вузов.
Этот учебник дает полное представление о современных знаниях в области психологии развития человека. Книга разделена на восемь частей и описывает особенности психологии разных возрастных периодов по следующим векторам: когнитивные особенности, аффективная сфера, мотивационная сфера, поведенческие особенности, особенности «Я-концепции». Особое внимание в книге уделено вопросам возрастной периодизации, детской и подростковой агрессии.Состав авторского коллектива учебника уникален. В работе над ним принимали участие девять докторов и пять кандидатов психологических наук.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Семейное право».Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Семейное право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Налоговое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Налоговое право» в высших и средних учебных заведениях.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Трудовое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Трудовое право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Международные экономические отношения».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Международные экономические отношения» в высших и средних учебных заведениях.
Макс фон дер Грюн — известный западногерманский писатель. В центре его романа — потерявший работу каменщик Лотар Штайнгрубер, его семья и друзья. Они борются против мошенников-предпринимателей, против обюрократившихся деятелей социал-демократической партии, разоблачают явных и тайных неонацистов. Герои испытывают острое чувство несовместимости истинно человеческих устремлений с нормами «общества потребления».
Проза Азада Авликулова привлекает прежде всего страстной приверженностью к проблематике сегодняшнего дня. Журналист районной газеты, часто выступавший с критическими материалами, назначается директором совхоза. О том, какую перестройку он ведет в хозяйстве, о борьбе с приписками и очковтирательством, о тех, кто стал помогать ему, видя в деятельности нового директора пути подъема экономики и культуры совхоза — роман «Год змеи».Не менее актуальны роман «Ночь перед закатом» и две повести, вошедшие в книгу.
Ростислав Борисович Евдокимов (1950—2011) литератор, историк, политический и общественный деятель, член ПЕН-клуба, политзаключённый (1982—1987). В книге представлены его проза, мемуары, в которых рассказывается о последних политических лагерях СССР, статьи на различные темы. Кроме того, в книге помещены работы Евдокимова по истории, которые написаны для широкого круга читателей, в т.ч. для юношества.
Молодого израильского историка Мемориальный комплекс Яд Вашем командирует в Польшу – сопровождать в качестве гида делегации чиновников, группы школьников, студентов, солдат в бывших лагерях смерти Аушвиц, Треблинка, Собибор, Майданек… Он тщательно готовил себя к этой работе. Знал, что главное для человека на его месте – не позволить ужасам прошлого вторгнуться в твою жизнь. Был уверен, что справится. Но переоценил свои силы… В этой книге Ишай Сарид бросает читателю вызов, предлагая задуматься над тем, чем мы обычно предпочитаем себя не тревожить.
Я и сам до конца не знаю, о чем эта книга. Но мне очень хочется верить, что она не про алкоголь. Тем более хочется верить, что она совсем не про общепит. Мне кажется, что эта книга про тех и для тех, кто всеми силами пытается найти свое место. Для тех, кому сейчас грустно или очень грустно было когда-то. Мне кажется, что эта книга про многих из нас.Содержит нецензурную брань.
При глубинном смысловом единстве проза Александра Солженицына (1918–2008) отличается удивительным поэтическим разнообразием. Это почувствовали в начале 1960-х годов читатели первых опубликованных рассказов нежданно явившегося великого, по-настоящему нового писателя: за «Одним днем Ивана Денисовича» последовали решительно несхожие с ним «Случай на станции Кочетовка» и «Матрёнин двор». Всякий раз новые художественные решения были явлены романом «В круге первом» и повестью «Раковый корпус», «крохотками» и «опытом художественного исследования» «Архипелаг ГУЛАГ».
В сборник вошли восемь рассказов современных китайских писателей и восемь — российских. Тема жизни после смерти раскрывается авторами в первую очередь не как переход в мир иной или рассуждения о бессмертии, а как «развернутая метафора обыденной жизни, когда тот или иной роковой поступок или бездействие приводит к смерти — духовной ли, душевной, но частичной смерти. И чем пристальней вглядываешься в мир, который открывают разные по мировоззрению, стилистике, эстетическим пристрастиям произведения, тем больше проступает очевидность переклички, сопряжения двух таких различных культур» (Ирина Барметова)
Книга «Давид Самойлов. Мемуары. Переписка. Эссе» продолжает серию изданных «Временем» книг выдающегося русского поэта и мыслителя, 100-летие со дня рождения которого отмечается в 2020 году («Поденные записи» в двух томах, «Памятные записки», «Книга о русской рифме», «Поэмы», «Мне выпало всё», «Счастье ремесла», «Из детства»). Как отмечает во вступительной статье Андрей Немзер, «глубокая внутренняя сосредоточенность истинного поэта не мешает его открытости миру, но прямо ее подразумевает». Самойлов находился в постоянном диалоге с современниками.
Мама любит дочку, дочка – маму. Но почему эта любовь так похожа на военные действия? Почему к дочерней любви часто примешивается раздражение, а материнская любовь, способная на подвиги в форс-мажорных обстоятельствах, бывает невыносима в обычной жизни? Авторы рассказов – известные писатели, художники, психологи – на время утратили свою именитость, заслуги и социальные роли. Здесь они просто дочери и матери. Такие же обиженные, любящие и тоскующие, как все мы.