Сценарий по Прусту. Á la Recherche du Temps Perdu - [29]

Вердюрен (жене). Вот, он хочет кой о чем с тобой посоветоваться.

Мадам Вердюрен. Я с мужем совершенно согласна. Нельзя вам больше терпеть создавшееся положение, нельзя ни единой минуты…

Вердюрен (запинаясь). Да ты… что? О чем ты? Что… терпеть?

Мадам Вердюрен. Уж я, небось, поняла, что ты ему там втолковывал. (Морелю.) Об этом не может быть и речи, вы не можете дольше якшаться с этим запятнанным человеком — да его же никто на порог не желает пускать! Вы в консерватории уже — притча во языцех. Еще месяц такой жизни — и рухнет все ваше музыкальное будущее.

Морель. Но я… я поражен… я… никогда, ни от кого ничего подобного не слышал.

Мадам Вердюрен. Ну, так вы — единственный в своем роде. У него буквально черная репутация. Чернее черного. Он в тюрьме сидел, это я знаю доподлинно. За ним денно и нощно следит полиция. Даже и по части финансов вам на него абсолютно не стоит рассчитывать. Любой, самый грязный шантажист в Париже может выжать его, как лимон.

Морель. Но я… я никогда… я ничего подобного не подозревал.

Мадам Вердюрен. Да на вас уже пальцами стали указывать! А вам и невдомек? Нет, необходимо, необходимо срочно стереть с себя это позорное пятно, пока оно вас не замарало до такой степени, что уже никогда не отмыться, пока ваша жизнь и карьера не загублены окончательно!

Морель. Да, да.

Мадам Вердюрен. Вот ведь он из себя корчит вашего друга — да? — а слыхали бы вы, как по-хамски он о вас отзывается! На днях один человек ему говорит: «Мы до глубины души восхищаемся вашим другом Морелем». А он! Можете вы себе представить, что он на это ответил? «Как у вас только язык поворачивается, — говорит, — называть его моим другом? Мы принадлежим к совершенно разным слоям общества, уж называйте его лучше моим подопечным, ну, или домашним любимцем». Говорят, он вдобавок позволил себе даже слово «слуга», но тут я голову на отсечение не дам. Но что он уж точно позволил себе заявить, да и, безусловно, никогда не устанет талдычить, так это — что ваш дядя якобы был лакей, ливрейный лакей.

Морель. Как!

^{Возвращаются Шарлю и Бришо.}

Шарлю. О! Шарли! Ну, как ты себя чувствуешь после своего триумфа, мой мальчик? Каково это — купаться в лучах славы?

Морель. Оставьте меня! Не подходите! Я все про вас знаю! Я не первый, кого вы пытаетесь развратить!

^{Шарлю останавливается, помертвев.}

^{Молчание.}

Морель. Извращенец!

^{Шарлю ощупывает лица вокруг себя оторопелым взглядом. И натыкается на каменную безучастность.}

Шарлю (почти беззвучно). Что здесь произошло?

^{Вердюрены проходят под аркой на галерею.}

^{Морель, весь трясясь, торопится к сцене, забрать свою скрипку. Шарлю смотрит стоячим взглядом — в никуда.}

^{Вдруг Морель замечает Неаполитанскую Королеву, та стоит у двери. Ясно, что она стала невольной свидетельницей предыдущей сцены и слышала все.}

336. На галерее.

^{Вердюрены стоят и через окно заглядывают в зал.}

Мадам Вердюрен (хихикая). Я на месте Шарлю уж присела бы, на всякий пожарный. Смотри, аж трясется весь, того гляди на полу растянется.

^{В арке появляется Морель.}

Морель. А та дама — не Королева Неаполитанская?

^{Они оборачиваются оба, смотрят.}

Мадам Вердюрен. Она.

^{Видно, как Королева тихо разговаривает с Шарлю.}

Морель. А ведь барон собирался меня ей представить…

Мадам Вердюрен. Ничего-ничего, я и сама вас представлю. Она душка такая.

^{Они проходят в зал, останавливаются прямо перед Королевой. Мадам Вердюрен склоняется в реверансе.}

Я мадам Вердюрен, Ваше Величество. Ваше Величество не изволят меня помнить?

Неаполитанская Королева (свысока, отчужденно). Помню прекрасно.

^{Королева подбирает с кресла свой веер, отворачивается от мадам Вердюрен, протягивает руку Шарлю.}

У вас совсем больной вид, мой милый кузен. Обопритесь о мою руку. Некогда она сдержала сбесившийся сброд в бухте Гаэта[20]. Пусть же теперь она послужит вам надежной опорой.

^{Шарлю опирается на ее руку.}

^{Очень медленно, они выходят из зала.}

^{Морель и Вердюрены молча буравят взглядами их удаляющиеся спины.}

^{Марсель стоит и смотрит.}

337. Экстерьер. Перед домом Марселя. Ночь.

^{Марсель, на мостовой, запрокинул голову.}

^{У него в квартире горит свет.}

338. Интерьер. Гостиная. Ночь.

^{Альбертина читает. Марсель вваливается в гостиную прямо в своем пальто на меху.}

Марсель. А! Еще не легли.

Альбертина. Угу.

Марсель. Вот угадайте, где я сейчас был. У Вердюренов.

^{Она отшвыривает от себя книгу.}

Альбертина. Так я и знала.

^Пауза.

Марсель. Но почему это вызывает в вас такую досаду?

Альбертина. Досаду? Скажете тоже! Да какое мне вообще дело, где вы были? Еще чего. Очень надо. Мне-то что? А мадемуазель Вентейль — она была?

^{Марсель усаживается.}

^Пауза.

Ну, и как септет?

Марсель. Откуда вы знаете про септет?

Альбертина. Все знают. Это не тайна.

Марсель. Я не знал.

^Пауза.

Альбертина. А Морель — он хорошо играл?

Марсель. Вы виделись с Морелем?

Альбертина. Виделась? Причем тут. Да у нас только шапочное знакомство.

Марсель. Но тогда — откуда вы знаете про септет?

Альбертина. По-моему, это Андре мне сказала, что ли. Она-то как раз дружит с Морелем.

^Пауза.

Марсель. Септет был чудесный. Он доставил мне радость, которая… какую мне редко доводилось испытывать. (Пауза.) Леа там тоже была. Эта актриса.