Сатья-Юга, день девятый - [13]
Но больше не трясло. Весь «Респект» стоял под небольшим углом, по полу катилось отломившееся от прилавка колесико, и негромко потрескивало что-то на потолке.
— Окно!.. — Женя замерла, уставившись в темный прямоугольник, где еще несколько секунд назад можно было наблюдать заметенную вечернюю улицу. За окном стояла непроглядная тьма, и только у самого стекла она, казалось, распадалась на крупицы.
Отрешенно подумалось: маме сегодня так и не позвонила.
Всеволод, не переставая материться, дернул дверь, но та не поддалась, даже ручка, при попытке опустить ее, уперлась в нечто вязкое, заполнившее пространство снаружи.
— Что это… что это… — повторяла Женя, не отводя глаз от окна.
— Как они это устроили… — Ариман Владимирович в третий раз за сегодняшний день преобразился. Он стал выше ростом, его обычно мягкое и смешливое лицо осунулось, так что проступили страшные тени под глазами и будто бы даже на носу. Плечи Аримана Владимировича раздвинулись вширь, в глазах загорелась умная, хищная злость, а шарф, неведомо как оказавшийся на шее, затрепетал без ветра.
— Что устроили? — с истерическими нотками воскликнул Всеволод, дергающий дверь.
— Вот это — обвел рукой вокруг себя Ариман Владимирович. И негромко продолжил, приближаясь к окну. — Второе небо… Давно я не бывал на Втором небе… Только хотел бы я знать, милые мои… Вас-то за что?..
За десять минут дороги я научился остерегаться Дарьи. Дарье были глубоко безразличны мое служебное положение и нечеловеческая сущность. Я даже на секунду показал ей крылья, чтобы остудить хоть немного Дарьины порывы, но добился того, что мой первый свидетель обвинения потребовал показать крылья снова, чтобы он успел их сфотографировать. Для Дарьи же я был существом мужского пола, и мог бы выглядеть хоть волосатым орангутангом, хоть самцом аллигатора — Дарью устроило бы и это. Она была очень хорошим человеком, гораздо приятнее моего хитрого шофера, но организм ее требовал мужчины, а я себе, разумеется, ничего позволить не мог.
В конце концов, я, плюнув на кодекс вежливости (ох как бы посмотрели на меня мои ребята, окажись они рядом со мной сейчас), легонько прошелся исцеляющим лучом, и физиология успокоилась, но тут выяснилось, что сознание Дарьи способно полноценно заменять физиологию, а вмешиваться в сознание свидетеля я был не вправе, поэтому просто отодвигался, когда она, как бы невзначай забывала убрать руку с моей, или, говоря что-то, излишне горячо дышала мне на ухо.
Мне было ее безумно жаль, но с сознанием я без ее на то просьбы сделать ничего не мог, а обсуждать это в присутствии еще одного свидетеля никто, конечно, не пытался.
Говорила Дарья много. Она ничего не пыталась у меня выспросить сверх того, что я и так вложил ей в голову, зато с готовностью поведала мне о том, что все как-то не так последние дни, и голова болит, и голубь нагадил на шляпу, а теперь вот машина, но Дарья на нас не в обиде.
— Вы хоть раньше в Бога верили? — обернулся к ней шофер.
— Иногда, — отмахнулась Дарья. — По понедельникам. Сейчас-то что?
— А сейчас у вас выбора нет. Вы теперь точно знаете.
— Знаю, и сделаю все, что от меня требуется. А потом снова забуду, и буду верить по понедельникам. А что такое? Я сейчас не за спасение души стараюсь.
— Я тоже, — таксист снова закурил.
— Бросайте курить, — сказал я. — Я сейчас помогу.
— А? Ха, ну давайте.
— Не курите больше.
Он выкинул сигарету.
— Даже как-то грустно будет… забыть… — Дарья коснулась меня плечом. — Однако, Серафим, давайте с вами обдумаем… — она томно смотрела на меня, — обдумаем, как мы будем стоить обвинение?..
— А как его строить, — пробурчал таксист. — Все за нас построят. Господства этим займутся, а мы доставим Самаэля, расплюемся с херувимами…
— Э! — возмутился я. — Можно об этом и не говорить!
— А чего не говорить, — пожал плечами шофер. — Когда все и так знают, что херувимы только и норовят присвоить чужие лавры…
Это были мои слова. Именно в таком вот виде эти слова оформились у меня в голове когда-то давно, а теперь, видимо, перекочевали в голову шофера вместе с прочим «знанием, данным мне».
Дарья захохотала, откинувшись на спинку.
— Ну-ну, — сказал я. — Я вам этого не говорил. А то сотру из памяти.
— Конечно, не говорили, Сима, конечно…
Она болезненно напомнила мне Самаэля, с его манерой выражаться.
— Серафим, — одернул я свидетельницу.
— Серафим, — мягко произнесла Дарья, кладя ладонь в перчатке мне на плечо, — это должность. Вы серафим, я свидетель… А меня зовут Дарья… А у вас должно быть имя…
— Оно чудно, — сказал таксист, не оборачиваясь.
— А вот интересно, свои мысли вы мне передать смогли, а имя почему-то нет.
— Для людей у меня нет имени, — честно сказал я.
— Для серафимов у меня тоже нет имени, — Дарья погладила меня по плечу. — А вы все равно знаете, как меня зовут. А я буду знать, что вас…
Я убрал ее руку с плеча, и свидетельница осеклась.
— А все-таки, — вздохнула она, помолчав немного, — как мы будем строить обвинение?
— Обычно. Я зачитаю, вы подойдете, расскажете кто что может…
— А стиральная машина не закрывается, — вспомнила Дарья, — об этом тоже?
— И об этом.
Это — исторический роман, приключенческий роман, роман-пародия, остросюжетный детектив, биография, альтернативная история, вестерн, немного поэзии… Это — не вариация на тему «что могло бы быть», но грустная и ироничная констатация: «скоро будет казаться, что так и было». Короче: это роман обо всём, кроме Пушкина. А то, что Пушкин в этой книге оказался главным действующим лицом, не имеет никакого значения. Короче, это продолжение приключений тайного агента Коллегии Иностранных Дел А. Пушкина на юге империи.
Александр Пушкин — молодой поэт, разрывающийся между службой и зовом сердца? Да. Александр Пушкин — секретный агент на службе Его Величества — под видом ссыльного отправляется на юг, где орудует турецкий шпион экстра-класса? Почему бы и нет. Это — современная история со старыми знакомыми и изрядной долей пародии на то, во что они превращаются в нашем сознании. При всём при этом — все совпадения с реальными людьми и событиями автор считает случайными и просит читателя по возможности поступать так же.
Роман «Город Сириус» – попытка автора синтезировать литературную форму и философское содержание. В небольшом городке-наукограде происходит череда загадочных самоубийств видных учёных. Выяснением причин происшествий занимается лучший следователь, который к тому же увлекается философией и разгадкой сложных головоломок. Все следы ведут в Сириус – созданный искусственным интеллектом виртуальный город-государство, в который в скором времени должна трансформироваться современная цивилизация. Что увидят участники событий в этом совершенном государстве, сможет ли оно сделать людей счастливыми, как увлечения следователя помогут раскрыть дело, а главное, удастся ли предотвратить надвигающуюся катастрофу, – предстоит узнать читателю. Роман близок к таким произведениям, как «Солярис» Станислава Лема, «Мы» Евгения Замятина и ряду других антиутопий.
Мировая закулиса со своими коварными планами, секретная операция самого закрытого отдела госбезопасности, таинственная лаборатория с опытами над людьми, гибель поп-звезды, загадочная девушка в коме с наглухо забинтованным лицом… А как просто все начиналось — нужно было всего лишь найти сбежавшего из части новобранца. 1 книга цикла «Хозяева истории».
Как ни надеялись Лера и Марк, что на этот раз им удастся отдохнуть, надежды их не оправдались – непоседливая Варя снова ввязалась в криминальную историю и только благодаря своим друзьям не попала в беду. Не успели все трое перевести дух, как по соседству полиция находит труп! Казалось бы, самоубийство, не имеющее к ним никакого отношения, но кошачье чутье Марка и интуиция девушек подсказывают, что здесь что-то нечисто. И явно не обошлось без помощи магии…
Первое место на СД-8 в номинации «Нереалистический детектив». Действие происходит через 12 лет после событий в «Оке». Авторская расширенная версия.
Эта книга представляет собой дань уважения Рэю Брэдбери со стороны современных отечественных писателей-фантастов. В сборник включены новые, оригинальные рассказы или небольшие повести, написанные специально для него. Рассказы не являются прямым продолжением сюжетов и тем Брэдбери. Тема у каждого автора своя, поскольку и у Брэдбери Марс был лишь местом действия, где могли происходить самые разные события. Авторам были предложены только два непременных условия: - действия происходят на Марсе; - рассказ не должен быть стебом или пародией и при всей свободе темы все же должен соответствовать духу Брэдбери.
События происходят в Европе XXI века. Виктория Морреаф, женщина, чья жизнь насчитывает семь столетий, ищет наследника, который сможет удержать власть и сразиться с её могущественными противниками. А между тем Лондон подвергается атаке загадочных сектантов: кто-то сеет хаос не только среди народа, но и в правительстве. Убийство соратницы, смелой журналистки вынуждает Викторию начать расследование, в ходе которого она понимает: с ней ведут беспощадную игру. Читатель познакомится с миром алхимиков, построивших собственные империи, и юношей, возжелавшим стать богом на земле.