Саркома - [6]

дружелюбно произнес:

— Ладно, погорячились, выпустили пар, отвели душу и будет. Предлагаю вечером встретиться в

ресторане «Золотой колос», я угощаю. В спокойной обстановке, ка говорится, посидим-погудим, расставим все точки над i. У нас нет причин для неприязни и вражды.

—Хочешь откупиться, задобрить? Да я с тобой на одном гектаре не сяду,— ухмыльнулся майор.

— Я достаточно зарабатываю, чтобы самостоятельно оплатить заказ в ресторане и не быть в

долгу.

—Давай майор, без пошлости. Между прочим, я по табели о рангах полковник Советской армии и,

значит, выше тебя по знанию. Прошу вести себя корректно, соблюдать субординацию.

— Плевать я хотел на твое звание и субординацию. МВД министерству обороны не подчиняется.

— Да, не подчиняется, это самостоятельные ведомства, — согласился Александр Петрович. — Но

не забывай, что законодательная, исполнительная и судебная власть подконтрольны партии.

— По служебной линии я подчиняюсь начальнику УВД, министру и их заместителям.

— Ладно, не будем спорить. Кто из нас не без греха. Да, мне нравится твоя супруга и она

свободна в своем выборе. У нас в стране Конституцией гарантировано равенство прав мужчины и

женщины. То, что я ей симпатизирую, не является пороком или криминалом, — пояснил второй

секретарь. — Ты должен гордиться, что твоя жена столь красива и популярна, что ее не обходятся

стороной разные почести и подарки. Ты же не можешь запретить человеку любоваться

великолепными видами крымской природы: горами, лесами, морем или полотнами великих

живописцев. Подобное происходит и с созерцанием красивых, очаровательных женщин,

вдохновляющих мужчин на подвиги и творчество.

— Не разводи демагогию. Если нравится слабый пол, то щупай и разминай других баб, а Ларису

не тронь.

— Впервые вижу такого нордически стойкого без порочащих связей милиционера. Слышал, что

ты и сам не прочь приударить за молоденькими красотками. В твоем отделе среди следователей и

сотрудниц инспекции по делам несовершеннолетних есть соблазнительные особы. Все мы из

одного теста, порой, неспособны устоять перед сладким искушением. Тем более, что женщины

сами готовы предаваться этим забавам, — озвучив эти слова, Слипчук лишь теперь осознал, что

косвенно намекнул на то, что и Лариса Юрьевна тоже небезгрешна, и тем самым совершил

роковую ошибку

— Ага, вот я тебя и поймал на слове. Никто тебя за язык не тянул, сам признался. Значит, решил

сделать из меня рогоносца, опозорить, выставить на посмешище, — распалялся Калач.

— Даже в мыслях такого не было. В тебе неожиданно пробудился синдром Отелло, горячая кровь

мавра, задушившего Дездемону.

— Я тебе, бабник, покажу и мавра, и Дездемону! Охота за чужими женами тебе будет стоить

карьеры. Видно ничему не научила незавидная судьба всесильного Лаврентия Берия,- большого

любителя «клубнички»,— с закипающей кровью процедил майор.

— Эка, в какие дремучие дебри тебя занесло с мрачными и нелепыми аналогиями. Да кто ты

такой, чтобы мне указывать и учить жизни?! — вспылил Александр Петрович, теряя

самообладание. — При желании сотру тебя в порошок и выше майора не дослужишься, да и этого

лишишься.

—Выкусишь, я заработал это знание своим горбом. На всю жизнь зарубишь себе на носу, как

волочиться, приставать к Ларисе Юрьевне! — с закипающей кровью кликнул майор и с размаха

ударил его жезлом по плечу. Добротный серо-стального цвета костюм лопнул по швам.

Пострадавший, взвыв от боли, прикрыл лицо правой рукой. И тут же по ней пришелся второй

удар. Слипчук успел скользнуть пальцами по лицу обидчика, поцарапав ногтями кожуи ноздрю

носа. Калач левой рукой схватил его за ворот, затрещал шелк разорванного галстука, горохом

посыпались пуговицы с пиджака. Третий удар, нанесенный жезлом по бедру свалил соперника в

траву. В гневе бросил сверху жезл. Но тут же, сообразив, что это улика, поднял его.

— Остановись, сволочь! — простонал пострадавший. — Я созову бюро или пленум, пробкой

вылетишь из партии.

— Срал я на твой пленум с высокой колокольни! — огрызнулся майор и подумал: «Хорошо, что у

него нет диктофона, а слова к делу не пришьешь».

—Ты, скотина, еще горько пожалеешь, слово — не воробей.

— Слово к делу не пришьешь. У тебя нет свидетелей.

— А Федор и Михаил подтвердят. За все ответишь, тебе это аукнется, сгною в тюрьме.

— Не каркай, не из пугливых, на бандитские пули и ножи ходил. Отвечу, но не позволю позорить

себя и мою семью, — произнес майор, стирая теплую кровь с лица. — Тебя бы следовало, как

хряка, кастрировать, все равно прибор уже не приходиться. Ну, ладно, достаточно и этого…

— Федор, Федя, по-мо-ги, — позвал своего водителя партработник. Цыгейка, наблюдавший за

мужчинами со стороны, бросился на помощь своему шефу.

— Стоять на месте! Застрелю, как бешеную собаку! — крикнул Калач. Водитель увидел

направленный на себя ствол, остановился. Приблизившийся Трошин доверительно прошептал:

— Федор, давай не будем пороть горячку, чтобы потом не оказались крайними. Черт побери, не

по своей воле влипли в скверную историю. Теперь затаскают на допросы в прокуратуру или КГБ

в качестве свидетелей.

— Да, затаскают, — согласился Цыгейка и, глядя в сторону Слипчука, сказал. — Пойду, помогу