Санта–Барбара II. Книга 3 - [10]

Когда они подъехали к дому, Брэндон, казалось, напрочь забыл обо всем. Он распахнул дверцу машины и, даже не прихватив с собой ранца, бросился к дому.

Сантана загнала машину в гараж и, когда зашла в детскую, увидела, что Брэндон сидит на полу, выстроив в ряд машинки. Он даже не поднял голову.

Сантана присела возле него на корточки и испытующе посмотрела на сына. Тот немного растерялся от ее пронзительного взгляда.

— Мама, а почему ты так смотришь на меня?

— Я смотрю так, потому что люблю тебя.

Брэндон слегка улыбнулся.

— Я тоже люблю тебя, мама.

Он обнял Сантану за шею, но его нежность была недолгой.

Он тут же повернулся к своим машинкам.

Сантана сидела в углу на невысоком стуле и смотрела, как сын играет.

Брэндон ползал на коленях по ковру, толкая впереди себя модельки машинок. Он изображал рев моторов, крики восторженных болельщиков, возгласы гонщиков.

Но Сантану настораживал какой‑то отсутствующий взгляд сына. Казалось, что его мысли далеко от этой комнаты, от реальности, окружавшей его. Брэндон словно бы замкнулся в себе. Он играл, но делал это как‑то отстраненно, в его игре не было радости.

Женщина осторожно подошла к сыну и положила руку на его головку. Тот обернулся.

— Мама, ты сегодня никуда не уйдешь?

— Нет, я никуда не уйду, я буду дома. Сантана уже пожалела, что отвлекла Брэндона от игры. Тот выглядел очень растерянным и нерешительным. Она поспешила выйти из комнаты и остановилась в коридоре.

Брэндон же вновь занялся машинками.

Сантана облегченно вздохнула и ушла в кухню.

«Ну и что? Всякое бывает в жизни, — принялась утешать она себя, — может, его спровоцировали ребята, а он не хочет об этом говорить. Может, сама учительница в чем‑то виновата. В конце концов, я сама разберусь, не нужно только его ругать. Он такой маленький».

Сантана накрыла стол для обеда и спохватилась, что не приготовила блюда, которым собиралась украсить сегодняшний обед.

Она решила подняться наверх и спросить у Брэндона, что бы он хотел съесть.

Но потом доверилась своей интуиции. Наугад Сантана отобрала продукты, выставляя их на рабочем столе. Что‑то подходило, что‑то ей не нравилось.

Наконец, ревизия закончилась.

Перед Сантаной стояла дюжина упаковок, которые предстояло смешать, испечь и подать к столу. Она уже представила себе вкус и запах будущего блюда. Женщина представила, как удивится Круз, узнав, что все это она приготовила не по книжному рецепту, а на свое усмотрение.

Сантана взяла в руки остро отточенный нож и нарезала сыр тонкими, почти прозрачными ломтиками. Но ей казалось, что они все‑таки толстые, она взяла один листок сыра и поднесла к свету. Удовлетворенная, Сантана вновь принялась резать.

И тут почувствовала резкую боль в пальце. Она отбросила нож и взглянула на руку. На указательном пальце левой руки выступила большая капля ярко–алой крови.

Сантана как завороженная смотрела на нее. Капля наливалась, медленно покатилась по пальцу и сорвалась на белые плиты пола.

Сантана не могла оторвать взгляда от этого зрелища, от этих падающих алых капель. Они разбивались на полу, превращаясь в неровные кляксы.

И только, когда одна из капель упала ей на ногу, Сантана спохватилась, припала губами к ранке. И ощутила солоноватый вкус собственной крови.

Сантана обернулась — в двери стоял Брэндон и, прищурив глаза, смотрел на красные пятна на полу кухни. Он отставил указательный палец и, повторяя движения матери, провел по нему языком.

ГЛАВА 3

Блаженство в темном коридоре. Отпуск. Брачный аферист на кладбище. Странные ходы шашек по белым клеткам. Хохот, леденящий душу. Брэндон пытается улыбнуться.

После неудачной операции по выявлению нелегальных рабочих, выходцев из Латинской Америки, Круз и Ридли вернулись в полицейское управление. Они и еще несколько инспекторов собрались в служебном кабинете Круза.

Парни нервничали, курили, негромко переговаривались. Все ожидали, что начальник управления готовит им разнос.

Лишь один Круз, сам не зная почему, оставался спокойным. Ему настолько надоели последние неудачные месяцы работы, что он уже почти ни на что не реагировал.

Ридли подошел к нему и участливо спросил.

— Ну, как настроение, Круз? Как дела?

— По–моему, мы весь день были вместе и дела у нас идут одинаково, — неохотно ответил Круз.

Ридли поморщился и внимательно посмотрел в глаза своему шефу.

— Чего ты такой злой, Круз? Не нужно перекладывать свои неудачи на плечи других.

— Ридли, это наша общая неудача. И дело ни во мне, ни в тебе, дело — во всей нашей полиции.

— Но, Круз, нельзя же все решать одним махом. Сваливать на систему. Система — это мы с тобой, и мы делаем ее лучше или хуже. Не повезло нам, повезет другим.

— Ридли, это все пустые слова. Я уже начинаю разочаровываться в выбранной профессии.

— А ты ее долго выбирал? — улыбнулся Ридли, — по–моему, пошел служить, поскольку ничего лучшего под руку не подворачивалось.

— А это не твое дело, Ридли, — Крузу уже совсем не хотелось продолжать дальше этот разговор.

Он даже не знал, чем сможет объяснить последнюю неудачу начальнику управления.

«Хотя, — подумал Круз, — он сам должен объясниться. Я и ребята честно выполняли свою работу. И не наша вина, что есть негодяй, который выдает наши планы».