Санктуарий - [25]

Скриншот заканчивается надписью над снимком. Она короткая и по существу.

«Харпер Фенн шлюха и лгунья.

И кое-что похуже».

Запостивший обошелся без экивоков и при выборе ника: «Разобла4ительшлюхиСанктуария» – и, черт, как же мне надоело, когда девушек называют этим словом в подобных ситуациях.

Я отодвигаюсь от стола и выдыхаю. Передо мной один кадр из того секс-видео, которое показали на вечеринке. Неудивительно, что Харпер пришла в ярость – как и описывал Джейк. Что за грубейшее нарушение тайны личной жизни!

И когда я рассматриваю картинку, у меня возникает еще одна мысль. Как это было снято? Судя по ракурсу, камера была не у Дэниела в руке. Но закрепил ли он где-то свой телефон, чтобы вести запись – или в комнате с ними был еще кто-то? По этому кадру определить невозможно.

А как насчет того, кто отправил этот уродский пост? Разобла4ительшлюхиСанктуария не стал открыто называть Харпер убийцей – только шлюхой и лгуньей. Но это «кое-что похуже» явно намекает на большее. Он знал об обвинении Джейка Болта?

Мог ли этот пост отправить сам Джейк?

– Переправляю тебе письмо, Честер, – говорю я помощнику. – Там адрес сайта и аттачка с изображением. Позаботься, чтобы компьютерщики срочно это заархивировали. Пометь как неприличное с 18+ и «только по разрешению». Мне надо сделать несколько звонков.

Это фото оказалось в руках у журналистки, которая либо достаточно хорошо информирована, либо просто достаточно проницательна, чтобы задаться вопросом, подозревается ли Харпер Фенн в убийстве Дэниела. Поскольку шеф Болт оказался лицом заинтересованным, мне следует подключить моего босса на уровне штата.

Мне надо четко придерживаться процедур, чтобы прикрыть свою задницу. Однако тут под угрозой не только моя репутация. Девушку-тинейджера обвиняют в колдовстве, за которое ее ждет варварское наказание. Часы, ведущие отсчет времени до того момента, как эта история всплывет, тикают все громче и громче. И когда это случится, то все станет очень серьезно.

21 Эбигейл

Я два раза постучала Саре в дверь, но ответа не было. Ее машины тоже.

Ну и ладно. Буду ждать столько, сколько потребуется.

Слова Бриджит крутятся у меня в голове, и я замечаю, что постукиваю по рулю, произнося их про себя снова и снова, словно это обещание. Заклинание.

Она готова для нас на все.

Когда мы только познакомились с Сарой на предродовых занятиях, меня к ней потянуло из чистого любопытства. В противном случае наши пути никогда не пересеклись бы. Ведьму не встретишь в гольф-клубе или спа, с ней случайно не окажешься рядом за столом на торжественном обеде. Я всегда считала, что к их услугам прибегают только легковерные люди. Помню, как Сара со смехом сказала мне, что она была того же мнения о психотерапевтах: к этому моменту она уже узнала, что я училась на него.

Вот тут-то мы и подружились. Ну, и плюс к этому обе ходили на занятия одни. У Сары вообще не было партнера, а Майкл сидел дома, уткнувшись в свои незаконченные научные статьи, с ужасом думая о том, как мы будем растить ребенка на его скудное жалованье.

Она готова для нас на все.

Я видела ведьмовские атрибуты, когда приходила к Саре, чтобы дети вместе поиграли. Бриджит на тот момент была ее единственной помощницей не-магом, и мне ужасно хотелось тоже попробовать, отдать ей свою энергию для простых чар.

Никогда не забуду, какое это было захватывающее чувство, когда ее магия впервые прикоснулась ко мне и подпиталась от меня. Это было немного похоже на кормление грудью. Позволить кому-то набираться от тебя силы и чувствовать готовность давать ее и дальше, сколько бы ее ни забрали.

Я устала после того первого раза. А более серьезная магия, в которой мне затем довелось помогать, и вовсе выматывает. Но тебе все равно хочется отдавать. Когда начинается заговор, ты словно оказываешься под гипнозом. Ведьма – единственная, кто может перекрыть поток энергии и отстраниться.

– Вы – опасные люди, – сказала я Саре.

Я шутила, а она приняла это всерьез. Начала объяснять, что базовый принцип магии – это добровольность. Что ведьмы всегда строго придерживаются закона.

Ну, вот это последнее не совсем верно, так ведь, Сара?

Она готова для нас на все.

Изначально мы сошлись из-за наших детей. Так что кажется правильным – почти предначертанным – что и теперь судьбы наших детей переплелись.

Я для тебя готова на все, дорогой мой Дэниел.

Я припарковалась перед домом, и теперь замечаю движение за окном. Сара вернулась домой и зашла через заднюю дверь.

Мне приходится стучать несколько раз, и она открывает только после того, как, отодвинув занавеску, видит, что это я. Она бледная и потная.

Я опасалась, что она вообще меня не впустит после нашего прошлого разговора, но у меня приготовлен предлог.

– У меня закончилось зелье. Мне нужно еще.

– Так ты его пила? – кажется, ее это радует. – Я боялась… думала… Заходи.

Она ведет меня на кухню, не переставая болтать, словно боится того, что я могу сказать, если у меня появится возможность говорить. Словно я могу назвать еще одного свидетеля, видевшего, как ее дочь убила моего сына.

Я ничего не говорю, не мешаю ей суетиться. Мое молчание ее нервирует. Та часть меня, которой жаль, что я творю такое с этой женщиной, моей подругой, погребена под яростью, вызванной тем, что ее дочь сотворила с моим сыном – и решимостью добиться, чтобы она все исправила.