Но до сих пор это откровение только заставляло его держать людей на расстоянии, чтобы их ложь вообще не влияла на него. В бизнесе он научился быть осторожным и осмотрительным, что сослужило ему хорошую службу. Но вот в отношении Тори он не был таким проницательным. Ему хотелось подойти ближе и узнать ее секреты. Может быть, потому, что они застряли здесь и ему нечем больше заняться? Хотя Джаспер никогда не умел скучать. Взять хотя бы игры с детьми в снежки, лепку снеговиков, изготовление бумажных гирлянд, помощь Генри на кухне. Вот сколько у него здесь занятий.
Может быть, это была та ночь, которую они провели вместе перед его бегством в Америку. У него были и другие ночи, и другие женщины, и до и после Тори. Но та ночь оставила в душе глубокий след. И дело не только в сексе, хотя он был чертовски хорош, а ощущение близости. Сначала это был разговор и поцелуи под пьяную лавочку. А затем отчаянный и страстный, восхитительный секс. Но потом… вот тогда‑то все и изменилось. Действие алкоголя закончилось, и воспоминания о бумагах, которые он мельком видел в кабинете отца, снова стали преследовать его. Зная, с чем ему придется столкнуться на следующий день, какой разговор ему предстоит, Джаспер был охвачен безумным чувством беспомощности и беспокойства. И Тори поняла его.
Положив голову ему на плечо, она легонько провела пальцами по его щеке и спросила:
– Тебя что‑то беспокоит? Хочешь поговорить об этом? Или тебя отвлечь от тревожных мыслей?
Только сейчас он понял, что она тогда знала, каково это – испытывать беспокойство или страх, с которыми нельзя совладать. Как это съедает тебя, и ты не можешь остановиться.
– Отвлеки меня, – попросил он тогда, и она послушалась.
Тори говорила целую вечность. Не о своем прошлом, конечно, а о будущем, о том, на что надеялась, чего хотела для себя. Ее тихий и приятный голос успокаивал и убаюкивал. Джаспер задышал ровнее, его мышцы расслабились, он погрузился в ее голос, ощутив спокойствие и безмятежность. Только сейчас, пять лет спустя, Джаспер с удивлением понял, что в ее мечтах тогда его не было. Они провели вместе одну ночь, и Тори вряд ли могла представить себе их будущее счастье. Но ни о ком другом она тоже не говорила. Ни призрачного бойфренда, ни детей, ни семьи вообще.
Она сказала, что хотела бы завести собаку, но позже, когда получше устроится. Насколько он знает, собака так и не появилась.
Он взглянул на борзую у камина. Вспоминала ли она о собаке своего детства, когда утешала его в ту ночь? И не эта ли гостиница стала причиной того, что она не смогла устроиться настолько, чтобы иметь собаку, не говоря уже о семье? Джаспер подозревал, что так оно и есть. Его сердце заныло от боли за нее. С тех пор как он встретил ее, Тори Эдвардс была для него загадкой. Сейчас он был близок к тому, чтобы ее разгадать. Поэтому он не сожалел о том, что провел еще одну ночь здесь с ней, пойманный в ловушку снегопадом. Может быть, сегодня вечером он наконец получит ответы, которых так жаждал.
