Самая главная тайна - [74]

Петька презрительно сплюнул.

— Какое у нас наказание за предательство? — обращаясь к Вальке, спросил он. — От меня он уже получил. Настала твоя очередь.

— Плевать?..

— И без рассуждений.

— Может, прощение заставить его попросить?

— Ты клятву давал?

Валька кивнул и, зажмурившись от неловкости, плюнул Владеку в лицо.

Фома вытер щеку ладонью.

— Все?

— А что, мало? — взъярился Петька Птица. — Проваливай!

Фома проворно развернул велосипед, разогнал его и, вскочив в седло, закричал:

— Дураки! Ну и плюнули, ну и что? А я все равно вас умнее! Ур-ра-а!

— Мала, мала компенсация, — сквозь зубы выдавил Петька. — Ну ладно, пусть немного покатается!..

А Фома, удаляясь на Валькином велосипеде, упоенно орал:

— Дураки-и! Дурачищи-и! Так вам и надо-о!

— Так вот он какой, Фома неверный, — сокрушенно произнес Валька.

— В семье не без урода, — подытожил Петька Птица.

Правда

Теперь, когда наша история подходит к концу, настало время правдиво рассказать о том, что узнал Валька о предательских делах Скорняка и его сообщников[14].

В книге о партизанском отряде Мельникова, которую написал бывший директор Большелипского краеведческого музея Трембач, было много вымысла и подлой лжи. В этой книжонке Трембач, а точнее, граф Штептицкий, фашистский недобиток, пригретый одной из западных разведок, всячески старался возвеличить Скорняка, бросить тень на командира отряда Мельникова и, самое главное, очернить, нарисовать карьеристом и предателем отважного чекиста Проскурякова.

Кто же такой на самом деле был Скорняк?

Трембач-Штептицкий знал, что в начале двадцатых годов, когда в окрестностях Больших Лип свирепствовала банда атамана Перчика, комсомолец Дементий Скорняк был захвачен бандитами в плен. Бандиты не щадили коммунистов и комсомольцев. Скорняку грозила страшная смерть. Перепугавшись, он проявил малодушие, и бандиты это заметили. Главарь их сказал: «Выбирай, краснопузый, расскажешь нам все, что мы захотим, или мои хлопцы вырежут тебе на спине звезду». Скорняк предпочел первое, рассказал все, что знал, выдал товарищей и за это был отпущен на свободу. Никто не догадался, что он побывал в лапах у бандитов. Сам он, конечно, не признался, не предупредил друзей о смертельной опасности. Бандитский отряд совершил безнаказанный набег на уездный город, погибло много активистов. Так уж получилось, что за предательство Скорняка расплатились другие, ни в чем не повинные люди. А Скорняк остался жить и работать. Прошли годы. Скорняк стал начальником районной милиции. Великая Отечественная война застала его на учебе в Москве. К этому времени он уже не вспоминал о своем предательстве и думал, что оно никогда не откроется. Банда Перчика была давно уничтожена, сам атаман погиб еще в 1925 году. На земле не осталось в живых ни одного человека из тех, которые присутствовали в глухом лесу при допросе перетрусившего комсомольца. Скорняк в этом был убежден.

Когда первой военной зимой в Москве подбирались кадры для диверсионных партизанских групп, остро нужны были люди, хорошо знающие места, временно захваченные гитлеровцами. Среди прочих товарищей выбор пал и на Скорняка, уроженца Большелипской области. Он прошел соответствующую проверку, подготовку и был включен в боевую группу Василия Мельникова, с которым познакомился еще в довоенное время.

Высадка десанта прошла успешно, рейд по оккупированной территории закончился вполне благополучно. Разведывательная группа Скорняка несколько раз отличалась в боях и стычках с врагами. В одной из таких стычек геройски погиб помощник Мельникова, и командир назначил новым своим помощником Скорняка.

Партизанский отряд Мельникова совершил много героических подвигов. Трембач-Штептицкий утаить этого в своей книжонке не мог. Гитлер действительно интересовался деятельностью отряда. Все это было правдой. Но у отряда были и неудачные операции. Автор книжонки, несомненно, знал и об этом. Например, он знал, что в одной из таких операций попал в плен к оккупантам Скорняк. Вторично за свою жизнь этот человек был схвачен врагами, на этот раз на поле боя в бессознательном состоянии. В отряде Мельникова все сочли его погибшим. Но Скорняк недели через две возвратился в отряд живым. Как же это произошло?

Контузия оказалась легкой. На первом же допросе, спасая свою жизнь, Скорняк признался, что когда-то служил петлюровскому атаману Перчику. Не часто в руки гитлеровцев попадали такие партизаны. Допрос Скорняка продолжался несколько дней. На нем стал присутствовать молчаливый человек в штатском. Впоследствии он назвал себя Германом Тарасовичем, приехавшим в Большие Липы из Сибири. А на самом деле это был сын атамана Перчика, агент гестапо. Скорняк и фашистские разведчики договорились без труда.

Трембач, а вернее, Штептицкий, двоюродный брат графа, бывшего владельца имения «Стрелы», написал в своей книжонке, что гитлеровцы не знали, кто попал к ним в руки. Они, мол, приняли Скорняка за рядового партизанского бойца. Скорняк, мол, с нетерпением ждал удобного момента для бегства. И вот, когда пленных переправляли из одного пункта в другой, он воспользовался ротозейством конвоира, вырвал у него автомат и бежал, уничтожив до двух десятков фрицев. Так было написано. Однако в действительности ничего подобного не случилось. Предателя отпустили тихо, мирно, но инсценировали в лесу перестрелку и распустили слухи, что после боя с конвоем бежал из-под охраны безымянный партизан. При этом он убил восемнадцать полицейских. Пышные похороны, устроенные гитлеровцами, как будто подтверждали этот слух. Во всяком случае, в партизанском отряде Мельникова этой провокации поверили.