Самая длинная соломинка - [12]

Шрифт
Интервал

Майор поднял глаза, подумал, сказал:

— Спасибо.


Знаток римского права Эдвард Вилкс стоял в своей вдовой спальне и одевался под дулом пистолета.

Когда оделся, двое незнакомых мужчин завязали ему и без того помутневшие от страха глаза.

Неподалеку от керосиновой лавки ждал грузовик. Старого Вилкса вывели через черный ход и затолкали в кабину трехтонки. Взревел мотор, и трехтонка нырнула в ночную темень.


Город остался за рекой, за садами и огородами.

Крытая телега полегоньку поднималась на пригорок, минуя заваленные, почти заросшие окопы, противотанковые рвы, воронки и мотки колючей проволоки.

Кобылица с трудом тянула телегу. Одышка то и дело заставляла ее останавливаться, и только беззаботный жеребенок то забегал вперед, то отставал, то снова пускался вдогонку.

В телеге примостился Франциск, обложенный какими-то тряпками и мешковиной. Он никак не мог найти удобного положения для своих безжизненных ног, все время охал… За его спиной елозил Антс, а Георгий Забелла сидел, разглядывая голые деревья.

— Долго еще тащиться? — спросил Забелла.

— Почему человек спешит, хоть и не знает, что будет там, впереди? — буркнул Франциск. — Я тоже такой же. — Он положил руку на плечо Забеллы.

— Что вы меня уговариваете, как ксендз прихожанку? Где Вероника?

Улыбка сошла с лица Франциска. Он стал сух и руку убрал.

— Не тронь чужого. Думай о своем! — сказал он угрожающе.

Забелла отсутствующим взглядом смотрел туда, где чернел лес.

— Долго едем, — сказал он и надвинул на глаза шляпу.


На пустыре, возле лесочка, стояла скособочившаяся хата, огороженная частоколом и колючей проволокой.

Двор казался вымершим.

Банька, тоже скособочившаяся, стояла на семи ветрах, и ветер рвал ее и без того взъерошенную крышу.

На частоколе болтался глиняный кувшин с треснутым днищем.

На окнах висели бог весть когда стиранные занавески.

Только колодец жил. Торчал мокрый журавль, и в бадье посверкивал остаток стылой воды.

В дверях хаты показалась Юшкене в облезлом тулупе и обрезанных немецких сапогах. Она подошла к колодцу, зачерпнула воды, оглянулась и, никого не увидев, потащила полное ведро в дом.

Над двором пролетел маленький, похожий на водяную стрекозу самолет. Не успел он скрыться, как из хаты вышел сын Юшкене, только без тулупа и портупеи, в почерневшей от пота гимнастерке, прислонился к частоколу и принялся мочиться. Он словно не слыхал, как во двор въехала телега, как спрыгнул с облучка возница Казимир, как выкарабкались верзила Антс и Забелла.

— Здравия желаю, господин лейтенант, — поприветствовал его Антс.

Лейтенант Юшка наконец застегнул галифе и отрешенно ухмыльнулся.

В окне хаты дернулась грязная занавеска. Мелькнуло широкое лицо Юшкене, потом возникла физиономия одного из тех, что вытаскивал из постели знатока римского права Эдварда Вилкса, лицо приплюснулось к стеклу, застыло в ожидании знака или приказа.

Забелла оглядел хутор, молчаливого Юшку в гимнастерке и поношенных галифе.

Казимир взял за поводья лошадь, и телега подкатила к самому частоколу.

— Работка есть, господин лейтенант, — бросил с телеги Франциск и глянул на окно хаты.

Сын Юшкене не реагировал на слова Франциска, как будто ждал чего-то не от людей, а от оплетенного колючей проволокой частокола.

Приковыляла Юшкене. Казимир достал из-под облучка сверток, протянул ей две бутылки водки.

— Сварганишь после всего обед, — сказал он.

— Да, да, — залопотала баба. — Уже стряпаю.

Прильнувший к окну хаты мужчина наконец дождался знака: Филипп рубанул рукой воздух.

— Раздевайся, — приказал инвалид Забелле. — Только без слов! Живо!

— Запомните, — крикнул Забелла, — я ваш последний шанс. В первый же день Рождества, если не вернусь, госпожа Мурская передаст советскому посольству в Швеции ваши подлинные имена и фамилии.

— Антс, раздень его!

— Я сам, — сказал Забелла.

И стал медленно раздеваться…

Из хаты вышел мужчина, ведя под руку Эдварда Вилкса. Глаза у заложника были завязаны тугой черной повязкой.

Франциск неотрывно следил за Забеллой.

Тот увидел отца, но продолжал с той же раздражающей медлительностью раздеваться. Казалось, он что-то обдумывает или отчаянно решает.

Мужчина подвел к частоколу старого Вилкса.

Они стояли друг против друга — полуголый сын в шляпе и отец с черной повязкой на глазах.

— Антс! — крикнул Франциск.

Антс стянул с головы старого Вилкса повязку.

Свет ударил старику в глаза, и он зажмурился. Когда он снова открыл их, то увидел своего голого сына.

— Попрощайтесь с сыном! — сказал Франциск.

— Не имею чести… ни вас, ни его… никого, — брезгливо прохрипел знаток римского права, озираясь.

— Подумайте! — снизошел Франциск.

И тогда Эдвард Вилкс внятно и безутешно сказал:

— Моего сына Юрия четыре года тому назад расстреляли фашисты. Если бы мой сын Юрий Вилкс был жив, разве стоял бы он голый, прошу прощения, в такой компании? Если бы мой сын был жив, он сидел бы теперь в библиотеке и читал бы Платона или Аристотеля.

— Как хотите. Юшку! — приказал Франциск, все еще глядя на Вилкса.

Антс тронул лейтенанта за плечо, сунул ему в руки пистолет. Повредившийся Юшка увидел обнаженную фигуру, затрясся и прицелился в голову Забеллы.

Прогремел выстрел, но шляпа не слетела с головы и человек не упал. Он только согнулся слегка, сжался как бы.


Еще от автора Григорий Канович
Свечи на ветру

Роман-трилогия «Свечи на ветру» рассказывает о жизни и гибели еврейского местечка в Литве. Он посвящен памяти уничтоженной немцами и их пособниками в годы Второй мировой войны четвертьмиллионной общины литовских евреев, олицетворением которой являются тщательно и любовно выписанные автором персонажи, и в первую очередь, главный герой трилогии — молодой могильщик Даниил, сохранивший в нечеловеческих условиях гетто свою человечность, непреклонную веру в добро и справедливость, в торжество спасительной и всепобеждающей любви над силами зла и ненависти, свирепствующими вокруг и обольщающими своей мнимой несокрушимостью.Несмотря на трагизм роман пронизан оптимизмом и ненавязчиво учит мужеству, которое необходимо каждому на тех судьбоносных поворотах истории, когда грубо попираются все Божьи заповеди.


Местечковый романс

«Местечковый романс» — своеобразный реквием по довоенному еврейскому местечку, по целой планете, вертевшейся на протяжении шести веков до своей гибели вокруг скупого литовского солнца. В основе этой мемуарной повести лежат реальные события и факты из жизни многочисленной семьи автора и его земляков-тружеников. «Местечковый романс» как бы замыкает цикл таких книг Григория Кановича, как «Свечи на ветру», «Слёзы и молитвы дураков», «Парк евреев» и «Очарование сатаны», завершая сагу о литовском еврействе.


Я смотрю на звезды

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


По эту сторону Иордана

В сборник вошли семь рассказов современных русских писателей, живущих в Израиле, по эту сторону Иордана. Рассказы весьма разнообразны по стилю и содержанию, но есть у них и одна общая черта. Как пишет составитель сборника Давид Маркиш, «первое поколение вернувшихся сохраняет, как правило, русский язык и русскую культуру. Культуру, которая под израильским солнцем постепенно приобретает устойчивый еврейский оттенок. Библейские реминисценции, ощущение живой принадлежности к историческим корням связывают русских писателей, живущих в Израиле, с авторами, пишущими на иврите».


Штрихи  к автопортрету

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


И нет рабам рая

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Санктус. Священная тайна

В лучах полуденного солнца брат Сэмюель, на миг застыв в позе, символизирующей крест, бросился вниз со своей обители на глазах у изумленных туристов! Он оставил полиции лишь одну подсказку — телефонный номер своей сестры-близнеца… Лив полна решимости узнать причину смерти брата. Но называющие себя Sanctus — Святыми, а на деле жестокие фанатики, одержимые идеей очистить человечество от первородного греха, наносят смертельные удары всем, кто мог узнать об их страшной тайне…


Пуле переводчик не нужен

Работа военного переводчика, при всей кажущейся романтике и эксцентричности, тяжела и опасна. Чужие страны, чужие войны, на которых пуля не разбирает, кто враг, а кто человек сугубо мирной профессии, угодивший в пекло… Кроме того, эта профессия зачастую связана не только с войной, но и с международным шпионажем. За границей переводчики далеко не всегда работают на торговых представителей или маститых ученых. Чаще их «клиенты» – военные атташе, дипломаты и сотрудники спецслужб. Именно с этими людьми столкнулся главный герой книги во время работы переводчиком в Индии и Пакистане…


К югу от мыса Ява

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


След мустанга

Северо-Американские Штаты. Время покорения Дикого Запада.Русский юноша-гимназист и сын мелкого ремесленника оказываются в Америке. Друзья называли их Крисом и Билли, враги окрестили Потрошителями, однако они оставались все теми же одесскими парнями, Кириллом и Ильей. В Америке они научились многому, но лучше всего получалось у них грабить банки. И все же самые острые ощущения со временем приедаются, а потому через несколько лет друзья решили осесть в Оклахоме.Однако вскоре неизвестный убийца расправляется с их другом.


Учитель афганского

Россия захвачена НАТО. Москва ликвидирована как город. В Афганистане в горах Гиндукуша в долине Хаваа терпит бедствие «Боинг» с весьма ценным грузом. Чтобы найти его, американцы силой заставляют пойти бывшего воина «афганца». Ну а дальше читайте роман!


Читер

Что наша жизнь — ИГРА! Что может получиться из человека выросшего на компьютерных играх? А если эти игры не плод чьей-то фантазии, а попросту отображение реальности?.. Особенности: — не однозначная и резко развивающаяся сюжетная линия действительности недалекого будущего, — бьющий адреналином экшен с черными пятнами мистики заставит вас поверить, что умереть можно не один раз, — уникальный главный герой, со своими способностями, возможностями и тараканами, — фантастические так и реально существующие образцы оружия и техники, — максимальный уровень повреждений, — широкий ассортимент персонажей и действующих единиц, — забавно, — что это все во время выборов.Внимание: сцены насилия и ненормативная лексика.Автор не несет ответственность за вред, нанесенный вашим идеологическим и моральным убеждениям.