Сакральные древности Крыма. Мифы, легенды, символы, имена и их отражение в искусстве - [83]

Мы опустим остальные события и обратимся к концу обеих легенд, весьма сходному. Итак, перед лицом неминуемого поражения князь уносит священные реликвии в пещеру и произносит заклятие. Сравним оба варианта.

Перед смертью старик-хан произнес над золотой колыбелью грозное заклинание, от которого она стала невидимой. Предание говорит, что золотая колыбель эта еще и поныне хранится в мрачной пещере горы Исар. Только иногда, во время сильной бури, когда вихрь проникает в заколдованное таинственное подземелье и раскачивает колыбель, она тихонько поет заунывную колыбельную песню.

Многие, очень многие с давних пор старались как-нибудь достать золотую колыбель в пещере на Крестовой горе, но всегда безуспешно. Многие платились жизнью за свои дерзкие попытки, срываясь со скал, другие, спасши свою жизнь, возвращались перепуганные, полубезумные, с искривленным навеки ртом, руками или ногами. Очень крепко колыбель заколдована старым ханом. Никому не дается она в руки, если не имеет тот нужного талисмана.

…урумский князь отнес колыбель в глубину пещеры, опустился на колени и, подняв руки к небу, произнес заклятье:

— Всеведущие духи! Призываю вас в эту мрачную глубину быть свидетелями моей предпоследней воли! Алчные и ненавистные френки задумали лишить нас священных предметов: колыбели и наковальни. Наш народ погибнет ради спасения этих святынь. Погибну и я, охраняя наши общие святыни. Вы, добрые духи, будете видеть мои предсмертные муки и слышать вопли невинных детей моих. Умоляю вас. Ради пожертвовавших собою подданных моих, ради смерти моих детей, отныне принять на сохранение эти бесценные вещи, за принадлежность которых умирает целый народ с государем!

— Аминь! — послышалось в отдаленных гротах.

— Заклинаю кровью нашей, — продолжал царь, — того, кто решится взглянуть на эти сокровища с умыслом похищения; пусть он лишится рассудка и подобно бешеному волку рыщет по горам до тех пор, пока погибнет таким же жалким образом, как и я, последний хранитель народных святынь!

Итак, священные реликвии никуда не исчезли, они хранятся в горе до сего дня; френкам-чужакам они не достались; спасая их, принес себя в жертву старый князь, но золотая колыбель — залог того, что вынянчит в ней богиня горы наследника и не прервется наследственная цепь правителей страны и народа, и наступит еще время счастливого царства.

Священные реликвии находятся под охраной особого заклятия: кто посмеет его нарушить, — «лишится рассудка». Варианты легенды устойчиво воспроизводят этот мотив.

…Где-то мы уже слышали о подобном заклятии: это рассказы о карело-финских колдунах, умеющих насылать чары, беспричинный страх и ужас, на тех, кто пытается приблизиться к местам или подземельям, которые считают запретными. Как мы сказали бы сегодня, «психологическая защита»?!

Священная чаша: из древности в Средневековье

Мотивы чаши и колыбели перетекают друг в друга с глубокой древности. Чаша у скифов и сарматов, судя по изображениям, — непременный атрибут посвящения в цари.

Чаша в раннем Средневековье вновь включается в священнодействие.

Чаша Иосифа Аримафейского, наполненная кровью Христа, трансформируется в Сирии в чашу с младенцем Христом, предлагающим себя в жертву. Такая композиция появляется в византийских храмах во 2-й половине XII века. Примерно в это время появляются и ее описания, преимущественно в текстах о Граале.

И вот Галахаду с товарищами представилось, будто «явился перед ними старец в сопровождении четырех ангелов небесных, и был он словно в епископском облачении и в руке держал крест. Четыре ангела несли его сидящим в кресле и опустили и поставили перед серебряным престолом, на котором стоял Святой Грааль. На челе же у него словно бы виднелись буквы, гласившие: «Вы видите перед собою Иосифа, первого епископа христианского, которого Господь наш поддержал в божественном храме в городе Саррасе». И подивились этому рыцари, ибо тот епископ уже триста лет и более, как умер.

— Ах, рыцари, — молвил он, — не удивляйтесь, ведь некогда и я жил на земле.

И с тем услышали они, как распахнулись двери дальнего покоя, и внутри увидели они ангелов. Два ангела держали восковые свечи, а третий — платок, четвертый же — копье, с которого чудесным образом бежала кровь, и капли крови падали в шкатулку, что держал он в другой руке. Вот поставили они свечи на престол, третий ангел опустил платок свой на священную чашу, а четвертый установил священное копье стоймя на крышке чаши.

И тогда епископ приступил к освящению даров, и поднял он облатку наподобие хлебца. В тот же миг явилась фигура наподобие отрока с лицом красным и светлым, как огонь. И она вошла в тот хлебец, так что все видели, что хлебец тот из плоти человеческой. А затем старец поместил его обратно в священную чашу. И он проделал все остальное, что надлежит священнику во время мессы.

А потом приблизился он к сэру Галахаду и поцеловал его, и велел ему поцеловать своих товарищей. Тот так и сделал.

И сказав это, он исчез. Они же сели к столу в великом страхе и прочитали молитвы. И поглядели они, и увидели, что выходит к ним из священного сосуда фигура человека со всеми знаками страстей Иисуса Христа, открытыми и кровоточащими, и говорит: