Сахара и Судан (Результаты шестилетнего путешествия по Африке) - [64]
Уладив удовлетворительным образом наши дела, связанные с зерном, как с фугобо Сеттой, так и с алифой Беше, мы отправились в Мао. Оттуда мы намеревались вернуться к улед-солиман, сделав круг к западу через Гала. К сожалению, даже подарив тарбуш >29, мне не удалось склонить фугобо к уступке мне скромного количества духна. Он решительно отказался продать накопленное зерно даже за борнуанские тобы и объяснил, что все местные владельцы зерна договорились продавать свои запасы только за крупный рогатый скот, чтобы постепенно восстановить очень пострадавшие от эпизоотии стада.
Мы переночевали в Мао, куда добрались без всяких происшествий по прежней дороге и куда тем временем в поисках зерна прибыл шейх Мухаммед ибн Омар. На следующее утро (8 декабря) мы выступили на запад, чтобы совершить запланированную поездку в Гала — одно из важнейших поселений, оставшихся от прежнего господства Борну в Канеме. В это же время нагруженные зерном верблюды Бу Алака и Хазаза отправились назад в лагерь улед-солиман.
Мы следовали на северо-запад и, миновав низину Мао, пересекли незаселенную, не очень богатую растительностью долину, а затем вторую, более пышную, с финиковыми пальмами, деревьями тамаринда и смоковницами; оставили к северо-востоку от дороги и третью, овальную, поросшую редким лесом и финиковыми пальмами, и через час после отъезда добрались до долины Джугу, на краю которой прежде лежал город Мао. Эннери-Джугу представляет собой удлиненную, изобилующую финиковыми пальмами долину с высокими склонами и двумя деревнями на восточном склоне. Та, что побольше, находится на северном конце, а та, что поменьше — всего из нескольких очагов, — на южном.
Дорога из этой долины вела дальше в западном направлении и вскоре пересекла округлую долину Метту с высохшим пресным болотом посередине и отдельными финиковыми пальмами по сторонам. Отсюда мы изменили направление на западное-юго-западное и попали через короткие интервалы сначала в оставшуюся для меня безымянной долину округлой формы с засеянными полями и пальмами дум вокруг лежащего в центре озера. За ней последовали две другие, похожие на нее, затем четвертая, называвшаяся Род-женду, далее пятая, Мапал, и, наконец, шестая, которая называлась Биллангара. Мы добрались от Метту до Биллангары за два часа, причем эти долины разделялись короткими, примерно одинаковыми промежутками. В отличие от большинства уже виденных нами долин Канема они были неглубоки, имели округлую форму и почти в каждой, в ее самой глубокой части, лежало небольшое озеро с пресной водой. В перечисленных по названиям долинах располагались обширные засеянные поля и небольшие деревни на западном высоком берегу, а Мапал выделялась еще и посевами хлопчатника. В ней, а также в Биллангаре поля орошались посредством шаттатира, или колодца с журавлем.
Оставив позади Биллангару, мы в течение трех четвертей часа продолжали путь в западном-северо-западном направлении до деревни Аграрем, также построенной на западном склоне долины и едва ли насчитывавшей пятьдесят хижин. Эта долина вновь имела удлиненную форму. Она была вытянута с севера на юг, отличалась обилием обработанной земли и колодцами с журавлем. Посередине лежало наполовину высохшее соленое озеро, поросшее тростником трех-четырехметровой высоты. Наконец еще через полчаса, двигаясь в западном-юго-западном направлении, мы достигли цели нашего путешествия — также продолговатой долины Сара, чье поросшее тростником озеро было наполнено пресной водой. На западном берегу этой долины лежит город Гала. Местность, по которой мы проехали, в общем голая и не очень лесистая, да и сами долины по обилию растительности далеко отстают от Лиллоа и других долин, но зато они богаче водой и разной водоплавающей птицей.
Пока мы поили в озере лошадей, нас пришел приветствовать глава города, который все еще носил титул дима своих предшественников, относящийся к периоду господства Борну. Прежде дима был важной личностью и объединял все племена канембу этой области под своим управлением. Однако со временем улед-солиман и даза все больше и больше оттесняли тех своими разбойничьими нападениями на острова озера Чад, где они живут среди будума и кури, так что диме, помимо Гала, почти некем теперь управлять на суше. Этот пост, подобно алифе в Мао и должностям многих высших сановников в провинциях Борну, является более или менее наследственным и лишь недавно перешел к его нынешнему обладателю. Однако его утверждение зависело теперь не от правителей Куки, как прежде, а от короля Вадаи. Дима был молодой, бодрый человек, встретивший нас с большим радушием и не позволивший нам самим поить лошадей. Он сначала поспешил в город подготовить для нас достойный прием, а затем сопровождал нас верхом в свою резиденцию, в окружении всадников — его соседей и вассалов, устроив по дороге арабские конные состязания.
Город Гала, состоявший из полутора сотен соломенных хижин, первоначально принадлежал кубури — благородному племени канембу, но впоследствии его в основном населяли представители царского племени канури — магоми, к которому относились и его нынешние обитатели. Вскоре большинство их собралось во дворе радушного и, по-видимому, любимого всеми вождя, выразив не меньше изумления моему появлению, чем даноа. Они ощупывали мою одежду и восхищались ею так, как будто она состояла из каких-то необыкновенно прекрасных изделий промышленности моего отечества, а не происходила с рынка в Куке; они трогали и осматривали мою белую кожу на защищенных местах тела, будто они не видели ничего подобного достаточно часто у арабов, и без стеснения обменивались в свойственной канури болтливой, безобидной манере удивлением по поводу моего оружия и инструментов, устройство которых приходилось объяснять им снова и снова.
