Сады и пустоши: новая книга - [20]
— Ну как ты живёшь? Чем живёшь?
— Я, знаешь, увлекаюсь философией.
— Это правильно. Только знаешь, что я тебе хочу сказать, братан. Вот ты никогда не забывай истину марксизма-ленинизма, потому что марксизм-ленинизм — это святое. Держись этого, братан, потому что социализм — это надежда народов.
Я готов был взять вилку и всадить ему в глаз. Но я вынужден был всё это выслушивать с каменным лицом.
— Ну а чем ты хочешь потом заняться?
— Ну я, наверное, пойду на востоковедение.
— Это правильно. Нужно помогать народам третьего мира сбрасывать колониальное ярмо. Только держись марксизма-ленинизма. Это самое святое.
У Гоши было не просто училище погранвойск, а политическое училище, готовившее политработников, комиссаров для погранвойск, — такая потусторонняя промывка мозгов! Внешне он был монстр.
Но он спас мне жизнь.
Дело было на даче. В 15 лет у меня произошел срыв — по-моему, меня оскорбили. И я решил повеситься.
Когда дядя стрелялся, мне было 9 лет. После этого менты вычистили весь дом, унесли все, включая холодное оружие. Так что стреляться мне было нечем.
И вот Гоша увидел, что я вишу, и начал орать, забегал, начал подхватывать, поддерживать, кто-то прибежал и перерезал веревку. Потом меня откачали.
Позвонки целые остались, потому что я не прыгал в яму, не пролетел необходимую для слома позвонков дистанцию.
Причину эксцесса не помню, зато помню свои ощущения. Я испытал дикий ужас, что совершил фатальную ошибку, что надо назад, но назад уже поздно. Было дискомфортно, очень-очень плохо.
На Гоше лежала печать кондовой военщины, «ватной» непробиваемости. Он служил в погранвойсках на Дальнем Востоке, потом в Мозамбике, всё прошел и получил на звезду больше, чем Чубаров. А жену, бледную, бесцветную, затюканную, но при этом с каким-то кукишем в кармане, он взял из учительниц во Владивостоке. И она настолько была в него влюблена, что ради него прыгала с парашютом, ходила в атаки, высаживалась с десантных катеров, штурмуя берег. Делала невероятные вещи.
И вот они сидят в гостях у Теймураза. Гоша уже заложил за воротник, он пьянствовал от безысходности. Позже, когда Совок развалился и марксизм-ленинизм оказался не у дел, вся его жизнь улетела на свалку, и он совсем спился. Но тогда еще был Совок. Теймураз был еще жив.
Разговор зашел то ли о Высоцком, то ли о Марине Влади. Гоша говорит:
— Эх, какая девка, если бы я её встретил, я бы ей сказал: Мариночка, ну что ты делаешь в этой Франции? Давай к нам! Здесь мы тебя так ценим.
И это при жене. Жену его, бесцветную училку, было жаль, она сидела как оплеванная. А парень похотливо рассуждал, как он пригласил бы Марину Влади изучать марксизм-ленинизм.
Это выглядело, как если бы из кухни явился мужик из прислуги и пукнул за барским столом — а не выгнать: 17-й год!
А Саша Чубаров не такой. Саша Чубаров же красавец, усы — видно, что у него кавказская кровь, кавказская удаль, кавказский юмор. Саша — аристократ.
Валентиновка
Говоря о ранних годах — да, собственно говоря, о большей части моей биографии — невозможно обойти стороной дачу в Валентиновке, потому что это один из наиболее важных моментов моей жизни. В Валентиновке я провел самые ранние месяцы и годы моего существования. Она присутствует в моих самих ранних воспоминаниях.
Дача была потрясающая. Она стояла посреди леса, и ее окружали ели и сосны. Снега, заснеженные ели, чистый морозный воздух, скромный электрический свет, приглушенный желтыми обоями спальни. Посмотреть на дачу, сфотографировать ее приезжали люди из далеких мест, потому что архитектура была необычной для Подмосковья, — и в те времена, и потом. Потом особенно, потому что появилась банальная архитектура новых русских с их тупыми коттеджами, а то был уникальный образец, напоминающий пароход Марка Твена на Миссисипи, — с колоннами и кружевами. Ее спроектировала бабушка, а у бабушки были идеи кавказской архитектуры. Основу дачи составляла круговая веранда вокруг всего второго этажа, размеренная белыми колоннами. Колонны соединялись белым деревянным кружевом.
Валентиновка располагается сбоку от Ярославского шоссе, за Королевым, — в то время это было пустынное место. Зимой там не было ни души. Кругом снега.
У меня есть пятна касательно двух-трехлетнего возраста, но на даче себя помню лет с трех-четырех: я часто оставался там зимой с бабушкой. Мы там были вдвоем.
Чтобы понять, что это такое…
Дача выходила не на улицу, а в лес. И там бродили лихие люди. Когда пришла бериевская амнистия 1953 года, из лагерей вышла куча народу, и я видел этих людей у нас на Мансуровском.
Но бабушка ничего не боялась. У нее была двухстволка, и она каждый вечер выходила на балкон и стреляла в темнеющий зимний воздух, чтобы дать понять, что она вооружена и очень опасна. От бабушки «специфическое» излучение шло очень далеко: не помню ни одного инцидента, когда кому-нибудь захотелось с ней связаться.
Время мы проводили, читая — я на своей кровати, бабушка на своей, — каждый под своей лампой. Как правило, сидели наверху: голландская печь, одна на два этажа, протапливала верх. Тепло печи-голландки, которую перенесли с первого этажа, полутемная комната, снаружи опоясанная верандой, съедавшей много света.
«Познание смыслов» – это новое, принципиально переработанное издание «Разговоров с Джемалем», книги, в содержание которой легли все телевизионные передачи на канале «Радио-медиаметрикс» с одноименным названием. Выпуски данных программ вел журналист канала Олег Дружбинский. Передачи начали записываться в январе и закончились в октябре 2016 года. Практически каждую неделю, в один определенный день, Гейдар Джемаль выходил в эфир, чтобы раскрыть в той или иной степени на протяжении часа тему, которую он сам определял для этой программы.
Гейдар Джемаль — интеллектуал с международной известностью и контркультурным прошлым. Собрание его философских работ и лекций разрушает множество популярных стереотипов. Современное мусульманское мировоззрение предстает перед нами во всей своей парадоксальности. Религиозная миссия пророков противопоставляется клерикальной практике жрецов. Противоборство Системы и Восстания превращается в вечную проблему для каждого из людей, слово «традиция» обретает взаимоисключающие значения, а единобожие указывает на уникальный выход из постмодернистского тупика.
Данный сборник бесед и исследовательских работ участников научной группы Исламского комитета под руководством Гейдара Джемаля посвящен развитию идеологии политического ислама в ХХ веке. Статьи членов Центра изучения конфликта, раскола, оппозиции и протеста посвящены, в частности, анализу взглядов видных теоретиков политического ислама – таких, как Сейид Кутб, аятолла Хомейни, Али Шариати, Калим Сиддыки. Вниманию читателя также предлагаются исследования, посвященные «черному исламу» и католической теологии освобождения.
Главная проблема современного человечества — исчезновение идеологии протеста. Протест есть как инстинкт, как практика, однако алгоритм протеста ликвидирован вместе с демонтажем классического марксизма. Марксизм на поверку оказался просто крайне левой формой либерализма. «Преодоление отчуждения» по Марксу на деле сводится к устранению трансцендентного измерения человека: человек должен, с точки зрения левых, стать вполне имманентным самодостаточным существом, растворенным в объективной реальности. Это тупик! Начнем протест с чистого листа: доведем отчуждение человека до абсолютной степени.
Человечество раньше никогда не стояло перед угрозой оказаться в мусорной корзине Истории. Фараоны и кесари не ставили таких задач, их наследники сегодня – ставят. Политический Ислам в эпоху банкротства «левого протеста» – последняя защита обездоленных мира. А Кавказ – это одна из цитаделей политического Ислама. … Теология в Исламе на протяжении многих столетий оставалась в руках факихов – шариатский юристов… Они считали и продолжают считать эту «божественную науку» всего лишь способом описания конкретных действий, предписанных мусульманину в ежедневной обрядовой и социальной практике.
«Фузеи» и «карамультуки» — название старинных кремневых ружей: первые стояли на вооружении регулярных армий, вторыми же пользовались пастухи и охотники Центральной Азии и Кавказа. Российская империя — «тюрьма народов» — вырастала из смертельного диалога этих стволов в дни Суворова и шейха Мансура, Ермолова и шейха Шамиля, Скобелева и защитников Хивы и Коканда… Тексты в данной книге — это свидетельства нашей эпохи, в которой беспощадно противостоящие друг другу силы встречаются перед началом генеральной битвы, обмениваясь до времени одиночными выстрелами из укрытий.
Роман охватывает четвертьвековой (1990-2015) формат бытия репатрианта из России на святой обетованной земле и прослеживает тернистый путь его интеграции в израильское общество.
Сборник стихотворений и малой прозы «Вдохновение» – ежемесячное издание, выходящее в 2017 году.«Вдохновение» объединяет прозаиков и поэтов со всей России и стран ближнего зарубежья. Любовная и философская лирика, фэнтези и автобиографические рассказы, поэмы и байки – таков примерный и далеко не полный список жанров, представленных на страницах этих книг.Во второй выпуск вошли произведения 19 авторов, каждый из которых оригинален и по-своему интересен, и всех их объединяет вдохновение.
Какова роль Веры для человека и человечества? Какова роль Памяти? В Российском государстве всегда остро стоял этот вопрос. Не просто так люди выбирают пути добродетели и смирения – ведь что-то нужно положить на чашу весов, по которым будут судить весь род людской. Государство и сильные его всегда должны помнить, что мир держится на плечах обычных людей, и пока жива Память, пока живо Добро – не сломить нас.
Какие бы великие или маленькие дела не планировал в своей жизни человек, какие бы свершения ни осуществлял под действием желаний или долгов, в конечном итоге он рано или поздно обнаруживает как легко и просто корректирует ВСЁ неумолимое ВРЕМЯ. Оно, как одно из основных понятий философии и физики, является мерой длительности существования всего живого на земле и неживого тоже. Его необратимое течение, только в одном направлении, из прошлого, через настоящее в будущее, бывает таким медленным, когда ты в ожидании каких-то событий, или наоборот стремительно текущим, когда твой день спрессован делами и каждая секунда на счету.
Коллектив газеты, обречённой на закрытие, получает предложение – переехать в неведомый город, расположенный на севере, в кратере, чтобы продолжать работу там. Очень скоро журналисты понимают, что обрели значительно больше, чем ожидали – они получили возможность уйти. От мёртвых смыслов. От привычных действий. От навязанной и ненастоящей жизни. Потому что наступает осень, и звёздный свет серебрист, и кто-то должен развести костёр в заброшенном маяке… Нет однозначных ответов, но выход есть для каждого. Неслучайно жанр книги определен как «повесть для тех, кто совершает путь».
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.