Сад Персефоны - [26]

Я не могла говорить. Я слышала, как стучало мое сердце. Как давно я не испытывала такого, а может быть, вообще никогда! Что со мной происходит? Может быть, он просто слишком похож на Алексиса? Я дрожала, когда он говорил. Когда он взял меня за руку, я еле удержалась на ногах. Наши взгляды скрестились. «Сейчас он меня поцелует», — подумала я.

В этот момент послышался какой-то шум, и голос Стратоса сказал:

— Мадам, звонят из аэропорта. Мистер Хардинг хочет с вами поговорить.

Я вернулась к реальности:

— Да, да. Спасибо, Стратос. Я иду.

Я повернулась к Полу. Он стоял неподвижно.

— Извини, пожалуйста. Это Майк. Он обещал позвонить.

— Конечно. Не заставляй себя ждать.

Все исчезло. А что, собственно говоря, было? Когда я бежала назад к вилле, мне казалось, что это был сон.

Глава 5

В этот вечер я больше не видела Пола. Когда я вышла на террасу после того, как поговорила с Майком, его не было и следа. Я присела на одно из обитых ситцем кресел. Петрос зажег лампы, и мошкара закружилась, падая, вокруг них в немом танце. Я сделала вид, что читаю книжку, но все время прислушивалась, ожидая услышать шаги Пола и надеясь, что он вернется, чтобы поговорить со мной.

В конце концов появился мистер Панаидис, протирая очки, и, близоруко щурясь, сел рядом со мной, спросив, что я читаю. Я ответила ему, что собираюсь посетить храм Гермеса на следующий день и хочу что-нибудь узнать о нем заранее. Он коротко рассказал мне историю храма. Мы поговорили некоторое время, а потом настала пора отправляться спать.

Майк собирался забрать меня на следующее утро в десять часов, чтобы мы могли проехаться по острову до того, как усилится дневная жара. Наступало лето, становилось все жарче; с каждым днем солнце светило ярче, свет мерцал все ослепительнее, только чудесный ветерок сохранял влажность у залива, рассеивая дымку жары и делая все вокруг ясным и чистым.

Я увидела Пола, когда уже собиралась уезжать. Он вышел из своего кабинета и застал меня беседующей с Дидо.

— Доброе утро! — Его темные глаза скользнули по корзинке, приготовленной для пикника Сиреной, по купальному костюму и полотенцу в пляжной сумке, которая стояла рядом.

— Вы собираетесь сегодня проехаться с Майком?

Я кивнула:

— Да. К храму Гермеса.

— Ники едет с вами?

— Нет. Майк сказал, что это довольно далекая поездка — до самого Тенаки. Я подумала, что для него может быть слишком утомительно и неинтересно бродить среди развалин. И кроме того, сестра Сирены, которая приедет сегодня с материка на остров, чтобы повидать ее, возможно, привезет с собой Йоргоса, своего сына, сверстника Ники. Они виделись вчера и играли вместе.

Я сама не знаю, почему так долго болтала с ним. Что-то в темных глазах Пола вызывало мою тревогу.

— Как удобно. Ты и Майк сможете наслаждаться без помех обществом друг друга.

Он говорил, казалось, без сарказма, просто холодно и равнодушно. Но я почувствовала в его голосе недовольство и подумала: «Он, как Василис. У него манеры хозяина и деспота. Ему не нравится, когда люди договариваются о чем-то без его разрешения».

Он был одет неофициально — в кремовой хлопчатобумажной рубашке и таких же брюках. Он явно не собирался сегодня уезжать. Рубашка была расстегнута, и виднелась загорелая мускулистая шея. Я вновь подумала, со ставшей уже привычной внезапной острой болью, о том, как он похож на Алексиса. Такие же черные как смоль волосы, карие глаза, казавшиеся особенно ясными и яркими из-за светлых белков. Твердый подбородок, полная нижняя губа и прямой, типично греческий нос, без впадины на переносице. Все это создавало некий чарующий, мужественный и притягательный облик.

— Ты не едешь сегодня в Афины?

— Нет, у меня небольшие каникулы.

— Жаль, что я не знала. Я хочу сказать, что довольно невежливо уезжать в такой день. Я надеюсь, ты не возражаешь?

— Почему я должен возражать? Дорогая Стейси, ты вольна поступать так, как хочешь, пока ты здесь. Сейчас это твой дом, если не навсегда.

Что-то произошло между нами. Ощущение дружеских отношений, которые померещились мне накануне, исчезло. Я с удивлением подумала: «Как я могла почувствовать к нему доверие?»

Он взглянул искоса на Дидо, которая маячила где-то на заднем плане:

— Пошли ко мне Ангелоса!

Он снова посмотрел на меня и произнес со странной, новой, вежливой интонацией:

— Надеюсь, что вы проведете приятный день. Извините меня, пожалуйста! — И, повернувшись, направился назад в свой кабинет.

Может быть, он услышал звук открывающейся двери и голоса, потому что едва закрыл за собой дверь кабинета, как появился Стратос, ведя за собой Майка.

Вскоре мы отправились в путь, и я решила про себя, что изменившиеся манеры Пола не должны испортить мне день. Я с удовольствием болтала с Майком, пока мы пробирались по неровной дороге, которая то поднималась в гору, то опускалась вниз. Мы ехали по открытой, выжженной местности, на которой было мало деревьев, но отовсюду, куда ни посмотри, виднелось море, как широкая голубая шелковая лента. Кайки — турецкие шлюпки — скользили по его поверхности и казались яркими точками. По мере того как мы забирались все выше и выше, отдаленные острова начинали казаться сверкающими драгоценными камнями, плавающими на ажурной поверхности воды.