С чистого листа - [49]

— Что же вы сделали?

— Я был уверен, что Ка-двадцать знает правду. У «кидонов» самый высокий статус в израильской разведке; ему должны были все рассказать. Мне удалось связаться с ним, подав запрос на встречу по обмену разведданными. Как ни странно, руководство «кидонов» не отказало. Мы с Ка-двадцать встретились в центре Тель-Авива, и я пригрозил доложить его начальству, что он забрал у Надима три тысячи долларов. Он испугался. Не поймите меня неправильно, в рядах Моссада коррупция процветает. Но «кидоны» на особом счету, и стандарты у них особые. Нам положено быть игроками, а им нет. И если они нарушают правила, наказания суровы.

— Как отреагировал Ка-двадцать?

— Начал угрожать, но я сказал, что оставил другу письмо с этой информацией, и, если меня убьют или ранят, он вскроет конверт. Я объяснил, что просто хочу разобраться в природе своих преступлений и не намерен никому ничего сливать. Ради этого, мол, не стоит рисковать жизнью. Я отчетливо помню, как говорил ему, что я не настолько глуп.

Юзи горько усмехнулся.

— И Ка-двадцать вас просветил.

— Да, просветил. Мы встретились на следующей неделе, и он вручил мне папку с документами. Они пробыли у меня всего пять минут. Я воспользовался фиксатором — вы знаете, что такое штатив-клещи?

— Разумеется. Мы без них никуда.

— Хорошо. Итак, воспользовавшись штативом, я сфотографировал все документы. Тем вечером я прочел их. И то, что я узнал, повергло меня в шок.

— Прошу, поделитесь.

Юзи глубоко вдохнул.

— Рама Шалева убили по приказу премьера, потому что он обладал некой информацией и хотел ее обнародовать, — сказал он. — Информация заключалась в следующем. Правительство планировало — и до сих пор планирует — нанести молниеносные авиаудары по иранским ядерным объектам. Кодовое название операции «Дождь в пустыне». Политики утверждают, что иранцы обогащают уран и производят желтый кек. Для Израиля этот желтый кек представляет смертельную угрозу. Поэтому, если бы он существовал, удары были бы оправданны. Но на самом деле, по сведениям Рама Шалева, желтый кек — это бумажный тигр. Его не существует. Операция «Дождь в пустыне» просто рекламный трюк, призванный вбить в головы израильтян патриотическое рвение, качнуть страну вправо перед выборами.

Наступило молчание.

— Да ведь это игра с огнем, — сказал Джонсон. — Если Иран ответит, начнется война.

— Знаю, — отозвался Юзи. — Только нашему правительству плевать.

Молчание вернулось в комнату, тяжелое, осязаемое молчание, нарушаемое лишь стуком клавиш под пальцами Джонсона, который лихорадочно набирал заметки.

— Позвольте повторить, в целях ясности, — проговорил он, стараясь выглядеть спокойным. — Премьер-министр санкционировал нападение на фиктивную цель в Иране, чтобы перед выборами привлечь на свою сторону общественное мнение.

— Верно, — сказал Юзи. — Операция «Дождь в пустыне».

— Рам Шалев — один из его собственных министров — узнал об этом плане и намеревался предать его огласке.

— Именно так.

— Поэтому премьер-министр прибег к помощи Моссада, чтобы убить его. Он убил собственного министра внутренних дел, и сделал это руками Моссада.

— Да.

— И вы лично принимали участие в той операции. В операции «Корица».

— Абсолютно верно. Как я уже говорил.

— И эти показания от слова до слова правдивы. Все произошло в точности как вы описали.

— В точности.

— Черт, — выругался в углу Скид. Он остановил запись и снял наушники. — Вот это улов.

Юзи полез во внутренний карман и достал желтовато-коричневый конверт, тот самый, который хранился у него в слике, в ванной комнате на старой квартире. Ни слова не говоря, Юзи бросил его Джонсону.

— Здесь копии всех документов, — сказал он. — Они подтверждают все, что я вам говорил.

Джонсон как-то странно, с напускной небрежностью потянулся за конвертом.

— Слей их в Сеть, Джонсон, или как там тебя, — сказал Юзи. — Пусть мир узнает об операции «Корица», об операции «Дождь в пустыне». Когда правда выйдет наружу, правительство не посмеет бомбить Иран.

— Это и есть ваша мотивация? Предотвратить войну? — спросил Джонсон.

— Да, и еще деньги, — ответил с другого конца комнаты Авнери.

— Какие деньги?

— Джей вам не сказал? Политический взнос, — пояснил Авнери. — Кстати, о деньгах, мы с Джеем договорились, что вы не будете предавать полученную информацию огласке, пока на наши счета не поступят денежные вклады. Вы это понимаете?

— Мне по барабану, — сказал Джонсон, медленно закрывая ноутбук.

— Нет, так не пойдет, — проговорил Авнери, поднимаясь на ноги. — Скажем так. Если показания моего коллеги просочатся в прессу до того, как мы получим деньги, мы выследим вас и убьем. Не Джея, не кого-то еще, а вас. Может быть, даже перебьем ваши семьи. Теперь понятно?

Джонсон кивнул, избегая смотреть Авнери в глаза. Они со Скидом поспешно собрали аппаратуру и приготовились уходить. Юзи достал макбук Авнери и включил его. Скид подошел к Юзи и стал из-за плеча наблюдать, как тот вставляет в разъем флешку Бюро и запускает программу-дешифровщик. Потом Юзи открыл файл.

Мужчины столпились вокруг мерцающего экрана. Спустя считаные секунды им явилась галерея фотографий. Сорок восемь «кидонов» Моссада. Все выглядели молодыми и целеустремленными. Среди них было шесть женщин. Юзи резко выдохнул. Одного взгляда на эти фотографии хватало для немедленного смертного приговора.