С чистого листа - [47]

— «Кидонов»? — спросил Юзи. — Черт. Как вы его достали?

— Мы не обсуждаем своих информаторов, — с важным видом ответил Джонсон, — но нам понадобится ваша помощь, чтобы взломать код. Сделайте это, и сможете полистать досье, найти своего «кидона». Это добавит вашему рассказу… красок.

— Это не рассказ, дятел, — сказал Юзи.

— По барабану. Свидетельские показания.

Авнери аккуратно положил флешку на стол. Наступила пауза. Эти двое явно не были шпионами; только и могли, что играть на публику, а стоило чуть надавить, сразу складывали лапки. Тем не менее свое дело они знали, Джей за них поручился. Юзи спрятал пистолет в кобуру и зажег сигарету.

— Сдается мне, — спокойно проговорил он, — что вы, ребята, не откажетесь чего-нибудь выпить.

22

— О’кей, — сказал Юзи, когда они отладили звукозаписывающую аппаратуру и расселись с пивом. — Полный вперед. Сначала расскажу, как было, а потом предъявлю доказательства.

— Полный вперед, — усмехнулся Скид. — Давненько такого не слышал.

— С этого момента все записывается, — сказал Джонсон. — О’кей?

Юзи пожал плечами в знак согласия.

Скид включил настольный микрофон, проговорил в него дату, время и назвал имя Юзи — настоящее имя. Потом дал знак, чтобы Юзи начинал, и надел наушники. Юзи прочистил горло, бросил взгляд на Авнери, который сидел у двери, сжимая в руках пистолет. Микрофон казался нереально большим. Юзи заговорил.

— Я расскажу об операции «Корица», — произнес он, — совместной операции Шабака и Моссада, целью которой было убить министра внутренних дел Рама Шалева.

Джонсон, руки которого выглядывали из мешковатых рукавов, будто змеи, вел заметки в ноутбуке.

— Опишите вашу роль, — сказал он, не поднимая глаз.

— Моей задачей было установить и поддерживать связь между представителем Шабака и «кидоном», а также способствовать выполнению задания, — сказал Юзи. — С самого начала эта операция отличалась от других.

— Позвольте прервать вас на минутку, — сказал Джонсон. — Для протокола: под Шабаком вы подразумеваете Шин-бет, израильскую службу внутренней безопасности и контрразведки. Израильскую МИ-пять, если хотите. А словом «кидон» — в переводе означающим «штык» — называете профессионального убийцу Моссада.

— Верно. Приказы мы обычно получали от командира подразделения, на оперативных совещаниях. На этот раз меня вызвали к самому РОМу — директору Моссада — от имени премьера.

— Можно еще разок вас перебить? — сказал Джонсон. — Просто хочу, чтобы все было предельно ясно. Вы говорите, что вас вызвали на совещание с директором Моссада от имени премьер-министра Израиля?

— Да, именно это я и сказал.

— Откуда вы знали, что вас приглашают от имени премьер-министра? РОМ прямо об этом сказал?

— Да.

— Как именно он выразился?

— Он сказал: «Я вызываю вас на это совещание от имени премьер-министра».

На другом конце комнаты Авнери хихикнул. Джонсон залился краской.

— Продолжайте, — сказал он.

— Спасибо, — сухо отозвался Юзи. Горло у него болело от сигарет, становилось тяжело дышать. — С самого начала все приказы отдавались в устной форме, — сказал он. — Ровным счетом никаких документов.

— И это было необычно? — спросил Джонсон.

— Да, это было необычно. А теперь заткнитесь и слушайте. Вы меня бесите, — огрызнулся Юзи.

Джонсон промолчал.

— Все это было очень странно, — продолжал Юзи. — Как-то не так. Операцию «Корица» должны были проводить на территории Израиля. Хотя Моссад работает только за рубежом.

— Моссад — это израильская МИ-шесть?

— Если вам так хочется проводить эту аналогию, то да.

— Как вы думаете, почему Моссад подключили к этой внутренней операции?

— Главным образом потому, что РОМ и премьер старые знакомые. Они оба кибуцники, в политике придерживаются одного курса. Премьер знает, что может доверять Моссаду больше, чем Шабаку или любому другому секретному подразделению; для него Моссад как семья родная. И разумеется, он выбрал нас, потому что мы профессионалы. По части убийств.

Наступила тишина. Последнее слово повисло в воздухе, будто газ, во всей своей неприглядности.

— Но меня учили не задавать вопросов. Поэтому я взялся за операцию.

— Вас не волновало, что объектом покушения является израильский министр?

— Конечно, волновало. Но я решил, что он в каком-то смысле вражеский агент.

— РОМ не приводил вам причин?

— Ни единой. Я узнал о них позднее.

— Понятно.

— Слушайте, к тому моменту мое служебное положение было нестабильным. Я задавал чересчур много сложных вопросов и надеялся, что кони — влиятельные покровители внутри организации — оградят меня от последствий. Но я понимал, что они не смогут защищать меня вечно. У операции «Корица» был приоритет номер один. От таких операций не отказываются. Я знал, что должен провести ее с блеском, если хочу удержаться в организации.

— Как вы думаете, почему РОМ выбрал вас?

— Мои кони так устроили. Я пообещал им, что перестану сомневаться в начальстве, что умру, но не сойду с правильного пути, и они хотели дать мне шанс вернуться в колею.

— О’кей.

— Итак, операция «Корица» началась. К тому времени арабисты Шабака уже внедрились в ячейку террористов-смертников в Газе. Меня и «кидона» подключили к их группе. Согласно плану, мы должны были, под видом террористов ХАМАС, приказать одному из смертников подорвать Рама Шалева, чтобы все выглядело как террористический акт. Это, кстати говоря, устраивало правительство. Каждый раз, когда в Израиле происходит террористическое нападение, общественное мнение резко склоняется вправо. Самое оно, когда выборы на носу.