Рыжий рыцарь - [69]

С этими словами она обняла растерявшегося Виреля и поцеловала его в щеку.

— Я уже сказала Тристану, — добавила она, — зови меня Мистой и, если не хочешь со мной поссориться, не вздумай говорить мне «ваше высочество».

В пещере стало заметно светлее.

— Тристан, — развел руками Вирель, — мне страшно стыдно, что я втянул тебя во все это. Я ужасно тщеславный и совершенно никчемный менестрель. Мне так хотелось славы.

— Ничего, — Тристан похлопал друга по плечу, — дело прошлое. Я, знаешь, даже рад, что ты все это затеял.

— Что затеял? — спросила Миста.

Тристан и Вирель обменялись короткими, но выразительными взглядами.

— Видишь ли, — вздохнул Тристан, — я не совсем Рыцарь Бедных. Точнее, наверное, будет сказать, что я вообще никакой не рыцарь.

— Как это?

Тристан ожидал этого вопроса. Он слегка кашлянул и рассказал Мисте правду о том, как его занесло на Турнир Великого Подвига.

Принцесса слушала его спокойно, не перебивая и не задавая вопросов.

— Да, — произнесла она, когда рассказ подошел к концу, — сказать, что я удивлена, — это ничего не сказать. Выходит, ты обычный крестьянин?

— Да, — кивнул Тристан.

— Кошмар, — ответила она, — самый настоящий кошмар! Впрочем, ведь я могла бы и догадаться.

— И что нам теперь делать? — Тристан с замиранием сердца ждал ответа.

Миста похлопала себя по щекам, потом резко выдохнула и, к удивлению своих спутников, улыбнулась.

— Мне плевать, — сказала она, — будь ты хоть переодетый тролль. Главное, чтобы об этом не узнали при дворе. Надев латы и выдав себя за рыцаря, ты нарушил один из древнейших законов Амбинии. Так что если когда-нибудь выяснится правда…

— Я это знаю, — кивнул Тристан. — Но неужели мне всю жизнь придется лгать?

— Если жизнь тебе дорога, — хмыкнула Миста, — лучше бы тебе молчать об этом до конца своих дней. Знаешь, когда вернемся в Альденбург, я попробую добыть свиток Чистой Памяти. Он помогает человеку избавиться от лишних воспоминаний. Забыть то, что нужно забыть. Если вы с Вирелем и Форинтом забудете правду о том, как все было придумано, то тайна умрет и никто уже не проболтается.

— Идем, — сказал Тристан, — подумаем об этом, если вернемся.

Друзья поспешили прочь из мрачной пещеры. С огнивом больше не было никаких проблем, так что теперь путь им освещали сразу три факела. Огонь весело потрескивал, пожирая масло.

— Я понимаю, что девочка, работающая помощницей трубочиста, хочет помочь Рыцарю Бедных, — заговорил Вирель. — Рыжее дело и так далее. Но зачем это нужно принцессе? Племяннице короля?

— А вы догадайтесь! — расхохоталась Миста.

Вирель был озадачен.

— А я вот не понимаю другого, — развел руками Тристан. — Неужели во дворце никто не заметил твоего отсутствия? Или у принцесс принято исчезать из дворца?

— Вовсе нет, — покачала головой Миста. — Король считает, что я во дворце.

— Как это?

— Расскажу как-нибудь.

— И все-таки, почему ты выбрала именно меня?

— Я же говорю, догадайся! — Миста явно дразнила их.

Тристан задумался.

— Кстати, — не унимался Вирель, — насколько я помню, принцесса Инфанта вовсе не рыжая.

— Это та же магия, которую использовали фрейлины, чтобы стать рыжинками, — ответила Миста. — Она меняет цвет волос. От них я про нее и узнала. Ума не приложу, зачем менять цвет волос, если не собираешься в опасное путешествие. Внешность я тоже изменила, и довольно сильно, чтобы никто не мог узнать меня.

Тристан хотел что-то сказать, но тут краем глаза заметил, как в другом конце прохода появился зугдул. Ящер вернулся за добычей и теперь двигался на согнутых паучьих ногах.

Путники отступили, Тристан обнажил меч, но на этот раз красное сияние почему-то не произвело на зугдула никакого впечатления. Он продолжал наступать.

Друзьям оставалось только пятиться. Вдруг Тристан услышал шипение у себя за спиной. Он обернулся и, к великому своему ужасу, обнаружил, что с тыла к ним подбирается другой зугдул. Они снова наступали с двух сторон, зажимая их в тиски.

— Что делать? — прошептала Миста потерянным голосом. — Что советовали леопардисты?

— Ничего, — покачал головой Вирель.

Друзья затаили дыхание, первый ящер присел на задние лапы, готовясь к прыжку. Второй свирепо шипел сзади.

— Только зло победит зло, — пробормотал Тристан. И тут в голове его будто что-то щелкнуло. — Скорее! — крикнул он. — Прижмитесь к стене!

— Ты спятил?! — сказал Вирель. — Они же нас…

— Делай, что я говорю, — крикнул Тристан и придавил их с Мистой к холодной каменной стене.

Из-за поворота показалась морда второго зугдула. Он зашипел и устремил на друзей свои красные глазки, готовясь напасть… Но от добычи его отвлекло шипение первого зугдула. С минуту ящеры смотрели друг на друга, после чего, яростно зарычав, сцепились в смертельной схватке. Тристан никогда не видел такого ожесточенного боя. Зугдулы буквально рвали друг друга на части ядовитыми зубами. Они падали, но тут же снова вскакивали, чтобы вновь броситься на врага, нанося ему страшные удары изогнутыми когтями.

— Теперь бежим! — скомандовал Тристан.

Они кинулись прочь. Пещера становилась все светлее и светлее, и вскоре друзья выбежали наружу. Позади все еще слышались яростные крики зугдулов. Ящеры бились не на жизнь, а на смерть.