Рыцарство от древней Германии до Франции XII века - [47]

.

В следующем году Верденский договор (843 г.) надолго примирил всех троих братьев и разделил между ними каролингский мир поровну — каждому достались часть Франкии и дополнительные земли. И в течение последующего полувека (сорока пяти лет) настоящих войн между братьями было мало. Вторжение Людовика Немецкого через Лотарингию в королевство Карла в 858 г. — не более чем политический набег, которому, кстати, даже поддержка со стороны «Ганелона» Санского (Венилона) не принесла успеха. Настоящая битва произошла только между Карлом и сыновьями Людовика в 876 г. при Андернахе[54].

Но в 843 г. для Карла Лысого настало время принять во владение свою долю и дать отпор сепаратистам земель, прилегающих к его Западной Франкии, — Аквитании Пипина II (его племянника, о котором в Вердене «забыли»), опирающегося на Гасконь, и Бретани. В то же время королевство Карла Лысого оказалось самым уязвимым для норманнских набегов.

ЛИЦОМ К ЛИЦУ С НОРМАННАМИ

Норманны, казалось, свирепствуют с дозволения Бога. Они поднимались вверх по рекам на своих драккарах, и скоро их экипажи даже стали перемещаться пешком и на конях, группами, которые то соединялись, то рассеивались, грабя страну, а перед ними шло «кровавое видение»^{218}.

Особо знаменит плач монаха Эрментария, перечисляющего ряд взятых и разграбленных городов: «Нет пощады почти ни одному поселению, ни одному монастырю. Все люди бегут, и редко кто-то осмеливается сказать: “Останьтесь, останьтесь, сопротивляйтесь, боритесь за свою страну, за своих детей, за свою семью”. В своем оцепенении, среди внутренних распрей, они выкупают ценой дани то, что должны были бы защищать с оружием в руках, и оставляют королевство христиан на погибель»^{219}.

История Франции, написанная в Новое время, опиралась на Эрментария и драматизировала воздействие норманнов на каролингский мир, тем самым дискредитируя его элиты. Однако эти противники не были абсолютно неизвестными, и нельзя сказать, что на них было никак невозможно повлиять. Недавние исследования выявили факты, которые не вписываются в прежнюю концепцию и ранее оставались незамеченными. Мы уже видели, что Людовик Благочестивый в 826 г. на празднествах в Ингельхейме установил прочную и, может быть, опасную связь с «королем» Харальдом. Действуя в том же духе, его сыновья в 830-е и 840-е гг. приобрели себе друзей и «людей» среди вождей викингов, разбойничавших в империи. В 841 г. у Лотаря вассалом был некий Харольд[55], которого он послал разорять земли своих братьев-врагов, Людовика Немецкого и Карла Лысого. Пипин II Аквитанский, его племянник и союзник, был принесен в жертву при Верденском разделе 843 г., дядья практически его обделили, и его обиду можно понять: он призвал себе на помощь против Карла Лысого норманнские ватаги. Последний, конечно, не отставал: так, Джанет Нельсон догадалась, что разоритель Парижского региона в 845 г. по имени Рагнар был не кем иным, как «человеком» Карла, оказавшим здесь яростный нажим затем, чтобы ему заплатили^{220}. Перед лицом опасности король Карл изъявил готовность, подобно германскому вождю былых времен, умереть, чтобы защитить родину, и действительно сказал это в своем политическом заявлении, но ему хватило мудрости ничего не предпринимать и заплатить дань, чтобы шайка Рагнара ушла.

одной из решающих причин норманнских вторжений были междоусобные войны сыновей Людовика Благочестивого — и группировок магнатов вместе с ними. В то же время они поддерживали с этими захватчиками связь, и этот факт заставляет нас считать вывод о столкновении цивилизаций (или обществ) лишь относительно верным. Заметно, что очень скоро между франкскими группировками и норманнскими бандами стали заключаться смешанные союзы[56]. Отсюда — всевозможные уловки, сделки, договоренности, более или менее соблюдаемые сторонами, по классической традиции соглашений между воинами.

Очень скоро норманны стали обращаться в христианство, чтобы поступать на службу к королю, как Веланд, которого Карл Лысый оставил в 862 г. зимовать в Сен-Мор-де-Фоссе, намереваясь бросить его на Мо, где ему противостояли епископ и родной сын Карла (будущий Людовик Заика). После этого «их хищнические действия в этом месте, должно быть, ему не слишком понравились»^{221}, в то время как он сам для большей верности обнес рвами монастырь Сен-Дени, в котором был светским аббатом и которому его юстиция помогала удерживать крестьян или превращать их в сервов.

Ведь при защите страны от норманнов не было речи ни о том, чтобы вооружать крестьян, которых считали в большей или меньшей степени «сервами», ни даже о том, чтобы позволять им защищаться самостоятельно. В 859 г. крестьяне на Средней Луаре сформировали гильдии самозащиты. Король Карл и граф Роберт Сильный поспешили их разоружить. Карл Лысый в 862 г. защищал бассейн Сены, базируясь в местечке Питр (близ современного Пон-де-л'Арш, выше Руана), где в качестве преграды построил укрепленный мост. Он также собрал там магнатов и свободных людей на собрание по каролингскому обычаю, чтобы напомнить им о своих прерогативах, а именно о своей монополии на публичные укрепления: «крепости»