Рыцарь Дикого поля. Князь Д. И. Вишневецкий - [36]

Возведение деревянно-земляного укрепления для гарнизона численностью в 500–700 человек в те времена представляло собой весьма трудоемкую задачу даже для мест, где строительные материалы находились рядом и в изобилии (для сравнения скажем, что сопоставимый по линейным размерам Дедиловский острог, возведенный на южных рубежах Московского государства для обороны бродов через реку Шиворонь со стороны Муравского шляха и рассчитанный на 1000 человек гарнизона, строился почти два года — в 1552–1553 гг.[169]).

Строительство днепровского замка на острове Хотрица происходило в объективно более тяжелых условиях: для возведения его стен бревна приходилось заготавливать в верхнем течении Днепра, затем сплавлять их вниз по реке до порогов, выволакивать их на берег, перевозить их по суше до траверза острова, а затем переправлять их через протоку. На острове их приходилось сушить, чтобы они не начали гнить через год-два, а затем только устанавливать в венцы и прясла стены. Естественно, все эти действия требовали дополнительных затрат времени, материальных и людских ресурсов, а поэтому сам срок строительства Хортицкого замка мог растянуться до трех лет и даже более. Следовательно, возведение людьми князя Дмитрия Вишневецкого этого островного укрепления с большой степенью вероятности может датироваться 1554–1556 гг., а само его окончание стало отправным моментом активных военных действий князя против Османской империи и Крымского ханства.

Князь начал вести самостоятельные антикрымские и антитурецкие боевые действия во многом спонтанно, поскольку, как показывает дальнейшее развитие событий, имел четкие указания от Сигизмунда II Августа ограничить свое пребывание на Хортице выполнением военно-полицейских функций в порубежных землях и ведением тактической разведки в сторону Московского государства и Крымского ханства. Действительно, в период с лета 1554 по конец весты 1556 года мы не встречаем никаких сведений о военной активности Д.И. Вишневецкого и его людей в среднем Поднепровье ни в русских, ни в польско-литовских, ни в крымско-татарских и турецких источниках. Видимо, все это время он был занят возведением Хортицкого замка и инженерными работами по укреплению острова (эскарпированием склонов берегов, строительством и укреплением пристани для речных лодок-«чаек»), а также решением насущных хозяйственных вопросов. Все кардинально изменилось где-то в середине-конце апреля 1556 года, когда к его островному замку прибыли московские служилые люди из отряда царского наместника в Чернигове, Путивле и Рыльске дьяка Матвея Ивановича Ржевского.

Дело в том, что московское правительство «Избранной рады» в начале года получило от пленных татарских «языков» самую общую информацию о намерении крымского хана Девлет-Гирея I совершить крупный набег на окраинные земли русского государства, однако не обладало сведениями о силах противника и месте возможного нападения. Чтобы изучить оперативную обстановку в Диком поле, было решено выслать «под Крым» два отряда: один под началом воеводы Данилы Ивановича Чулкова действовал в нижнем течении Дона, другой же, предводительствуемый дьяком Ржевским, направлялся в долину Днепра. О задачах этих отрядов Никоновская летопись повествует так: «… И по тем вестем послал государь диака Ржевского ис Путимля на Днепр с казаки, а велел ему ити Днепром под улусы крымские и языков добывати, про царя проведати. И диак собрався с казакы да пришел на Псел-реку, суды поделал и пошел по наказу. А Данилка Чюлкова да Иванка Малцова послал государь вниз по Дону проведати про крымские же вести»[170].

Изначально поставленные задачи ведения тактической разведки и сравнительно невысокий статус «начальных людей» этих отрядов в служебной иерархии Московского государства свидетельствует об их мобильности и сравнительно небольшой численности, которая вряд ли могла превышать 50–80 человек в каждом. Следуя водой вниз по течению Псла и Днепра, служилые люди М.И. Ржевского не могли миновать Хортицкого замка и были вынуждены вступить в контакт с князем Д.И. Вишневецким и его казаками. По мнению Ш. Лемерсье-Келькеже, это произошло в марте 1556 года[171], но это утверждение полностью противоречит приведенному выше летописному свидетельству: отряд черниговско-путивльского наместника, как мы уже знаем, перемещался водою, а поэтому выступить в поход в марте он объективно не мог по причине скованности рек льдом. Следовательно, наиболее вероятным временем их выступления в поход и прибытия на остров Хортицу к замку князя Вишневецкого (о. Хортица находится в 200 верстах ниже по течению Днепра от устья Псла — О.К.) следует считать май 1556 года, в пользу чего свидетельствует и дальнейшее развитие событий.

Встреча с русскими служилыми людьми становится поистине судьбоносной для князя Д.И. Вишневецкого: после двух лет забвения судьба вновь выносит его на стремнину жизни, открывая его кипучей натуре новые перспективы деятельности. Прежде всего, князь снабжает М.И. Ржевского всей имеющейся у него информацией о крымских татарах, их планах, боевых возможностях и военно-стратегическом потенциале. Эти сведения были сразу же сообщены в Москву под видом «сказок от полоняников»: из Никоновской летописи мы знаем, что «…к нему полоняники прибежали, а сказывают, что крымский царь собрався, вышел на Конские Воды (левый приток Днепра в 20 верстах от Хортицы ниже по течению —