Русско-литовская знать XV–XVII вв. - [115]

ТК – Тысячная книга 1550 г. и Дворовая тетрадь 50-х гг. XVI в. М.; Л., 1950.

Родословие князей Глинских [983]

Опубликованная в первом выпуске журнала «Историческая генеалогия» статья Н. Н. Яковенко[984] дает иногда неожиданный аспект истории княжеских родов, которые в генеалогической литературе традиционно называются литовско-русскими. Автор не только показывает особенности формирования княжеской элиты на территории Украины; эта работа еще раз убеждает, что история семей, чьи представители активно участвовали в политической жизни, не укладывается в рамки исследования прошлого одной страны. Генеалогу приходится обращаться к источникам, архивным материалам тех стран, где жили и действовали представители таких семей.

Примером такой генеалогии стала и история семьи князей Глинских.

В свое время мне удалось обнаружить непривычную для русских родословных росписей запись о происхождении князей Глинских. Хотя документ сохранился в рукописи XVI в., именно непривычная форма – памфлет на князя Михаила Львовича Глинского, составленный лицами, служившими с ним еще в Великом княжестве Литовском, а в момент создания документа находившимися уже в Москве, – заставила провести тщательный источниковедческий анализ рукописи, а заодно и изучить все редакции родословной росписи Глинских. Результаты этой работы (вместе с публикацией самого документа, родословной таблицей и подробной росписью рода) были опубликованы в 1977 г.[985] В дальнейшем роспись и таблицу рода удалось дополнить, особенно после издания текста вкладной книги Троице-Сергиева монастыря XVII в.[986]

Таблица рода Глинских, составленная Н. Н. Яковенко, где автор не учла многие материалы, а скорее накопленные новые биографические данные, заставили меня вновь вернуться к истории Глинских.

Ниже приводится фрагмент опубликованной в 1977 г. таблицы, который был существенно расширен новыми данными. В случае расхождения данных московских источников с теми, которые привела в своей таблице Н. Н. Яковенко, я не могу ни полемизировать с ними, ни опровергнуть их: автор не указывает своих источников. Но это не так важно, гораздо существеннее иметь полный круг сведений о каждом лице, приведенном в таблице, который поможет при дальнейшем исследовании[987].

Как видно из вкладной книги, в 1584/1585 году умерла жена князя Ивана Михайловича Екатерина, дочь Малюты Скуратова[988]. В апреле 1586 г. он составил завещание, из которого видно: в этой ветви рода, кроме завещателя и его дочери Анны, в живых остались старица Александра, родная сестра великой княгини Елены Ивановны, вдова князя Федора Васильевича Сисеева, и старица Ефросинья, вдова убитого в 1547 г. князя Юрия Васильевича Глинского[989].

Значительная часть состояния Ивана Глинского была завещана Борису Годунову, некоторые вещи – его жене Марии Григорьевне; Борис стал душеприказчиком Ивана Михайловича. Глинский и Годунов, женатые на дочерях Малюты Скуратова, были свояками.

В этом же документе Иван Михайлович называет своим дядей князя Василия Федоровича Скопина Шуйского[990]. Эта запись предполагает два варианта: В. Ф. Скопин был женат на сестре Михаила Васильевича Глинского и М. В. Глинский был женат на сестре В. Ф. Скопина.

В литературе давнее установлено, что В. Скопин был женат на Анне Петровне Татевой; Н. П. Лихачев назвал и его вторую жену – Елену Петровну, сделавшую вклад по своем сыне Михаиле Васильевиче в угличский Алексеевский монастырь (1612 г.)[991]. В 1613 г. она вместе со снохой княгиней Александрой сделала вклад по муже и сыне в Троице-Сергиев монастырь[992].

Скорее Михаил Васильевич Глинский был женат на сестре Василия Скопина.

У Михаила Васильевича Глинского также были две жены: по первой жене – Анне (старица Аксинья, Ксения) семья сделала вклад в 1549 г.[993]

Вторая жена Овдотья (позднее старица Федосья) умерла после своего мужа в 1570 г. (вклад по ней сделал Иван Грозный[994]).

Иван Михайлович, начавший службу рындой в 1571 г., мог быть сыном и от первого брака, и от второго, но косвенные данные говорят, что скорее от второго.

В 1559 г. после смерти Михаила Васильевича вклад по нем делали не дети, а душеприказчики; сам Иван Михайлович первый вклад в монастырь сделал в 1574 г. (по своей сестре Феодоре), а затем в 1584 г. по жене Екатерине[995]. Скорее он родился в 50-е гг.; по той же духовной в 1586 г. он имел незамужнюю дочь Анну – несостоявшуюся невесту князя Федора Ивановича Мстиславского.

После смерти матери Василий Скопин остался ближайшим родственником Ивана Михайловича. Возможно, после смерти Михаила он помогал своей сестре воспитывать племянника, поскольку к этому времени в живых не осталось мужчин Глинских из этой семьи. Сын Василия Скопина – Михаил Васильевич Скопин Шуйский, известный воевода в царствование Василия родился в 1587 г. и по преданию был отравлен женой Дмитрия Ивановича Шуйского, также свояченицей Ивана Михайловича Глинского.

Кроме того, женой предка Глинских – Бориса Ивановича, отца Льва Борисовича, ряд источников называет вдову литовского князя Ивана Корибутовича[996], по грамотам известно имя вдовы его брата Федора Ивановича – инокиня Александра