Русский Феникс. Между советским прошлым и евразийским будущим - [66]

Что произошло с советским гражданином на Украине и в Беларуси?

Развитие Украины и Беларуси после их выхода из СССР и обретения ими независимости стало предметом невольного сравнения. С одной стороны, сравнивались политические модели этих восточноевропейских государств, с другой — в объективе внимания было их национальное самоопределение. Историческая память не вышла бы за пределы академических исследований, если бы раз за разом не реконструировалась в угоду вновь пришедшей власти. Кроме того, противопоставление западными экспертами Украины и Беларуси осуществляется в духе «холодной войны». В 1991 г. понятие «советский гражданин» вышло из употребления вместе с исчезновением советского народа — нации, рожденной после Великой Победы 9 мая 1945 г.

В эпоху Ельцина на смену «советскому гражданину» пришел безликий «россиянин». Под россиянами понималось гражданское общество, а не новая нация. Сложившаяся после 1991 г. ситуация, при которой 25 млн. россиян продолжали оставаться за пределами Российской Федерации, нанесла огромный урон государству. Впервые стало ощущаться несовпадение этнической и политической карт (схожая болезненная ситуация на протяжении многих лет наблюдается в странах Балканского полуострова).

В отличие от русских белорусам и украинцам было уже знакомо такое историческое явление, как несовпадение этнических и политических границ — после распада Киевской Руси на землях этих стран происходили имперские войны, в результате которых произошло смещение границ (польской, литовской, русской и австрийской). Такая ситуация сложилась к тому времени, когда большинство советских республик успело окончательно сформироваться и получить административную суверенность (в частности, к началу Второй мировой войны), и продолжалась даже после 1991 г.

«Лихие 90-е» стали периодом исторического безвременья для России, когда она временно потеряла свой статус великой державы и не могла влиять на страны Восточной Европы. Это в некоторой степени определило независимый политический курс украинского и белорусского государств, которые в геополитическом плане находятся на стыке Востока и Запада.

Именно в данном контексте начинают сравнивать, а точнее — противопоставлять два направления развития — украинское и белорусское. Однако через призму Майдана оба государства предстают в новом свете. С 2013 г. ситуация на Украине изменилась в худшую сторону — страна прошла точку невозврата. Вместе с тем она помогла взглянуть на политику Беларуси под новым углом.

Национальная vs советская идентичность

Национальное единство является одним из преимуществ Беларуси (вне зависимости от религиозной принадлежности). На Украине единое гражданское сообщество с 1991 по 2013 г. образовывали две нации, сформировавшиеся в XIX в., когда территория страны была поделена между Австро-Венгерской и Российской империями.

Белорусы относятся к своему советскому прошлому не столь болезненно, как украинцы, и не акцентируют внимание на исключительно негативных сторонах советской власти. Как раз наоборот, символы белорусского государства отражают победу советского народа во Второй мировой войне, а День Независимости празднуется 3 июля — в День освобождения Минска от немецко-фашистских захватчиков, а не 27 июля, когда Беларусь была провозглашена суверенным государством. Именно поэтому критики А. Г. Лукашенко противопоставляют Минск (как советский символ) Вильнюсу (как анти-российскому символу)[400]. Дело в том, что Вильнюс является центром белорусских националистов, так же как Львов — центром украинских националистов, однако степень крайних русофобских настроений последних гораздо выше.

Главным аргументом выступающих против национальной политики Александра Лукашенко является надуманное предположение, что Президент Беларуси способствует становлению советского, а не белорусского менталитета. Галина Тумилович, последовательница Валерии Новодворской и резкий критик Лукашенко, ввела концепт «уязвленной белорусскости»[401]. Г. Тумилович утверждает, что становление белорусской нации в постсоветский период происходило в неверном направлении, поскольку советское наследие не позволило народу воспринять систему так называемых европейских ценностей.

Сегодня в Беларуси два государственных языка — белорусский и русский, которые не противоречат, а, скорее, дополняют друг друга.

Выбранные в качестве национальных символы свидетельствуют об еще одном существенном различии между народами Беларуси и Украины. Беларусь единственная изо всех постсоветских республик, кто в выборе национального флага обратился к советской символике (1995)[402]. Украина, напротив, с приходом к власти Кравчука выбрала антисоветскую символику Западной Украины (Галиции) в качестве национальной.

В Беларуси нет социального класса «русскоговорящих националистов» (или он представляет изолированную группу), но встречаются молодые образованные люди на юго-востоке Украины, которые называют себя «русскоговорящими украинскими националистами», при этом, не причисляя себя к русским. Таким образом, они прямо не говорят, что не являются украинцами, но в то же время не могут полностью соотнести себя с русскими. С такими людьми с зомбированным сознанием невозможно вести диалог, это националисты наполовину, которые болезненно воспринимают противоположную точку зрения.