Русский Феникс. Между советским прошлым и евразийским будущим - [46]

Если до 4 октября действия Гайдара имели идеалистический характер, и могут быть оправданы его офицерской порядочностью, то после ельцинского путча его демократический образ остается декларативно книжным. К сожалению, методы российских демократов постсоветской действительности ничем не отличаются от большевистских. «Расстрел Белого дома» ликвидировал двоевластие, но расстрелял российскую демократию.

«Для меня Егор Гайдар — это символ всего передового, того, что пока еще не осуществилось в России»[275]. Этой оценкой Гайдара журналист Владимир Познер обобщает мечту о демократической и европейской России.

Мечта Гайдара о сильной и свободной России, однако, является чистым продуктом неолиберализма, идеализирующего рынок, а результатом его дела является «олигархический капитализм». Не случайно, в январе 1996 г. в Давосе именно олигархи решили поддержать Ельцина на президентских выборах[276].

2.4. Никита Михалков и Андрей Кончаловский: режиссерский взгляд на новую Россию

Отношения между интеллигенцией и властью в России — будь то имперской или советской, или постсоветской, имеют особый характер — личный, эмоциональный, всегда с противоречивыми крайностями — придворными или оппозиционными, в большинстве случаев. Интеллигенция — типично русское явление, основным призванием которого является быть «звуком совести»[277], не изменилось с XIX века до сих пор.

Братья, кинорежиссер Никита Михалков и театральный и кинорежиссер Андрей Кончаловский, сыновья автора советского и российского гимна — поэта Сергея Михалкова, с одной стороны, имеют старинные дворянские корни, а с другой, являются частью придворной советской интеллигенции, покровительствуемой властью. При управлении Сталина Сергей Михалков мог свободно посещать церковь и крестить своих сыновей.

Едва ли Иосиф Виссарионович питал слабость к Сергею Михалкову из-за стихотворения «Светлана», опубликованного в газете «Правда» в 1936 г., или из-за совпадения художественного вкуса. Сталин любил роль покровителя — не только Сергея Михалкова, но и Михаила Булгакова, это является частью традиции российской власти (Николай I был личным цензором Пушкина).

Сергей Михалков оставался одним из любимцев власти до распада СССР и после президентских выборов, на которых победил Владимир Путин.

Конкуренция между братьями, особенно если они творят в одной области, явление нормальное. В поиске своей индивидуальности Андрей Кончаловский выбрал фамилию своей матери. В 80-е годы он и географически вышел из-под влияния своего отца и популярности своего брата, уже известного советского режиссера, и уехал в США (не как эмигрант, а как супруг француженки). Кончаловский не любит, когда его сравнивают с Михалковым: «Я говорю, почему не сравниваете с Бертолуччи, с которым я дружу уже 30 лет?»

Братья, однако, имеют общие философские пристрастия. А. Кончаловский приоткрывает своего дальнего родственника Дмитрия Кончаловского, автора книги «Пути России», изданной в эмиграции после его смерти (Париж, 1969). Д. Кончаловский был последователем Николая Бердяева, чьи идеи о России позже были восприняты и А. Кончаловским, и Н. Михалковым.

Оба брата проявляют интерес к белой эмиграции, но Михалков ориентируется главным образом на консервативную мысль Ивана Ильина, не случайно воспринятую и Путиным как идеология партии власти «Единая Россия». Сам лозунг «Единая Россия» принадлежит белым времен Гражданской войны.

С одной стороны, русский консерватизм всегда защищал идеи сильной централизованной власти, что отвечает духу президентской республике с конституцией 1993 г. С другой стороны, понятие «консерватизм» не дискредитировано в новой России — в отличие от «либерализма», который ассоциируется обществом с олигархией, приватизацией и разграблением государственной собственности в начале 90-х годов.

В отличие от Дмитрия Медведева, который избегает использовать понятие «идеология», Путин говорит об «идеологии согласия»[278]. Н. Михалков также часто использует термин «идеология», тогда как А. Кончаловский относится к нему негативно.

Кончаловский и Михалков определяют себя консерваторами: «С гордостью могу себя назвать, что я не реакционер, что я консерватор»[279], — делится Кончаловский. Михалков предпочитает термин «просвещенный консерватор» и издает свой Манифест «Право и Правда» (2010). Консерватизм Михалкова в стиле «ретро», в стиле идей Константина Победоносцева и самого консервативного российского императора Александра III, которому он неоднократно выражал свое почтение

Если Михалков проявляет особый интерес к русским консерваторам второй половины XIX в., то Кончаловский интересуется авторитарными диктаторами XX в. Он даже снимает документальный фильм о Гейдаре Алиеве.

Общей является позиция братьев в отношении миссии государства. В своем Манифесте Михалков предлагает термин «гарантийное государство», не давая никакого нового определения, однако предусматривает наличие всего трех политических партий в России: консервативной, либеральной и радикальной. Кончаловский рассматривает государство как сдерживающий человеческие крайности фактор: «Бердяев замечательно сказал — что государство строилось не для того, чтобы привести людей в рай, а для того, чтобы удержать их от падения в ад. Собственно, государство — это и есть то, что должно заставлять людей быть людьми»