Русские - [209]

Неофициальные художники использовали международное внимание, которое им удалось к себе привлечь, и требовали разрешения на организацию других выставок, менее крупного масштаба. Временами власти уступали, временами, играя на расхождениях в среде художников, властям удавалось сдерживать их. Через год после первой большой выставки художники настояли на организации следующей подобной выставки. На этот раз предполагалось показать около 800 произведений. Когда некоторые консервативные представители власти не захотели пропустить 41 картину из указанных 800, художники снова подняли шум, пригрозив отказом от выставки вообще и передачей сообщения об этом в западную прессу. И вновь, испугавшись международного скандала, более высокие инстанции, придерживающиеся прагматических тенденций, уступили, разрешив выставить некоторые задержанные картины и не пропустив всего лишь несколько из них с явно политическим содержанием. «Это было правильно рассчитанным на обывательскую психологию решением, — заметил один из официальных американских чиновников. — Советские власти, по-видимому, полагают, что если перестать оказывать нажим, новизна явления пройдет и оно прекратится само собой. Возможно, они правы». И хотя эта группа художников действовала очень умно и максимально использовала сложившуюся ситуацию, нет никаких признаков того, что партия ослабила свой контроль над основным направлением советского искусства.

Иногда сторожевых псов культуры переигрывают на их собственной территории благодаря тому, что редакторы наиболее либеральных журналов наперебой стараются заполучить «читабельный» материал, чтобы сдобрить целые тома пропаганды, которую они обязаны печатать. Так, например, знатоки охотно читают научную фантастику братьев Стругацких, Бориса и Аркадия, воспринимая события, происходящие на других планетах или на Западе, как аллегорическую критику Советской России. В произведении «Хищные вещи века» Стругацкие показывают общество будущего, в котором удовлетворены все материальные потребности человека, но люди изнывают от скуки и духовного вакуума. В повести «Трудно быть богом» группа землян, отправившаяся в экскурсию на другую планету, становится свидетелем религиозного государственного переворота, и многие черты показанного писателями средневекового фашистского общества весьма знакомы русским читателям. Фантастическая повесть Стругацких «Улитка на склоне» представляет собой такую ярко выраженную карикатуру на бессмысленную бумажную волокиту, неэффективность и безоглядное лицемерие советской бюрократической системы, послужившей прообразом описанного в повести «Управления по делам леса», что газета «Правда» выступила с резкими нападками на писателей, назвав это произведение «клеветническим пасквилем на советскую действительность». После этого Стругацкие столкнулись с серьезными трудностями при дальнейших попытках публикации своих произведений.

Советским интеллектуалам доставляет удовольствие выискивать и передавать друг другу произведения подобного рода, проскочившие через цензуру. Наиболее поразительный ляпсус допустила цензура в конце 1971 г., когда Евгений Маркин опубликовал в журнале «Новый мир» стихотворение «Невесомость», в аллегорической форме высказав в нем сожаление по поводу своего присоединения к официальной кампании, имевшей целью исключить Солженицына из Союза писателей. Но когда такая интерпретация поэмы стала всеобщей среди московских интеллектуалов, игра была окончена и расправа была скорой. Мне рассказали, что ответственные за опубликование поэмы цензоры и редакторы были строго наказаны, а самого Маркина исключили из Союза писателей, тем самым закрыв ему возможность существовать писательским трудом.

Театр, пожалуй, более чем какой-либо другой вид искусства предоставляет художнику возможности для дуэли с цензором, и это является главной причиной того, что в начале 70-х годов драма была наиболее ярким и популярным из всех видов советского искусства. Я знал русских, которые, вернувшись домой из театра, продолжали смаковать тот тайный смысл, который они уловили в отдельных нюансах текста, интонациях и жестах актеров. Русские идут на спектакль в ожидании каких-нибудь нескольких строк или одного единственного монолога, которые вызовут их возбуждение, прощая спектаклю в целом скуку или ортодоксальность. Таким спектаклем, например, был «Рок-н-ролл на рассвете» — советский мюзикл на антиамериканскую тему, написанный двумя редакторами газеты «Правда», которые использовали для него американский антураж и несколько записанных на пластинки мелодий из «Иисус Христос — суперзвезда». Изображение Соединенных Штатов Америки, в основном, вписывалось в традиционный советский штамп, в соответствии с которым американское общество представляет собой аморальное общество стяжателей, стремящееся к гонке вооружений, заигрывающее с китайцами и преследующее идеалистически настроенную молодежь. Но благодаря этому авторам удалось протащить на сцену знаменитый американский мюзикл. Кроме того, в конце пьесы есть монолог полицейского детектива, выражающего своему начальству протест против лжи, процветающей среди должностных лиц. И режиссер дает понять, что это относится и к советской действительности: повернувшись лицом к публике, актер произносит: «Мы лжем на всех уровнях. Я лгу вам. Вы лжете вашему начальству. Он лжет уже самому высокому начальству. Пирамида лжи. Что удерживает ее, не давая ей распасться, — я не знаю. Может быть, она построена на боязни того, что, как только кто-нибудь выйдет из нее, вся пирамида рухнет. Но когда-нибудь все это должно кончиться. Я лично выхожу из игры».