Русские и шведы от Рюрика до Ленина. Контакты и конфликты - [37]
По условиям Кардисского мирного договора 1661 г. Россия возвратила Швеции все завоеванные и отошедшие к ней по Валиесарскому мирному договору города Кокенгаузен, Дерпт, Мариенбург, Нейгаузен, Сыренск. Договор восстановил русско-шведскую границу, установленную в 1617 г., то есть вновь отрезал Русское государство от Балтики, но дал ему возможность сосредоточить силы для борьбы с Польшей.
По всей вероятности, наиболее точную оценку войне 1656 — 1658 гг. дал шведский историк М. Карлон, отметивший, что она была побочным результатом отношений России и Швеции с Польшей. Она не была запланирована, а произошла случайно под влиянием изменившихся отношений Швеции с Россией, вызванных войной в Польше.
Таким образом, если цель войны 1656-1658 гг. состояла в том, чтобы воспрепятствовать шведскому продвижению в прибалтийские владения Польши, то ее исход нельзя считать неудачей для Русского государства. «Неизвестная» война показала, что время для решения балтийской проблемы еще не наступило. С чисто военной точки зрения эта война была примечательна тем, что традиционный театр военных действий между Россией и Швецией переместился в прибалтийские провинции. Кроме того, впервые в истории русского военного искусства была предпринята попытка сочетать сухопутные операции с морскими. Бой у острова Котлин был первой морской победой русских над шведами.
Форстен Г.В. Сношения России со Швецией во второй половине XVII в. (1648-1700) // Журнал Министерства народного просвещения. 1898/5; Ваинштейн О.Л. Русско-шведская война 1655 — 1660 гг. //В опросы истории. 1947/3; Кобзарева Е.И. Дипломатическая борьба России за выход к Балтийскому морю в 1655-1661 гг. М., 1998; Широкорад А.Б. Северные войны России. М.; Минск, 2001; Carlon M. Ryska kriget 1656-1658. Stockholm, 1903; Christensen S. Danisch-russischen Verhandlungen und russische Aussenpolitik in den Jahren 1656-1659 // Scando-slavica. XXI. 1975; FagerlundR. Kriget i Östersjöprovinserna 1655-1661. Åbo, 1979; Haumant E. La guerre du Nord 1656-1661. Paris, 1893; Lappalainen J. Kaarle X Kustaan Venäjän-sotav. 1656-1658. Suomen suunnalla. Jyväskylä, 1972.
«Для проведывания всяких вестей…»
Военно-политическое соперничество Русского и Шведского государств имело своим следствием интенсивную разведывательную деятельность с обеих сторон. В Государственном архиве Швеции сохранился уникальный документ — список шпионов Эрика XIV, из которого явствует, что шведские агенты в России были не только в пограничных районах и при дворе новгородского наместника, но и в окружении царя. Известно также, что в 1568 г. Эрик XIV пытался использовать русскую агентурную сеть в Стокгольме для сбора информации о настроениях в шведской столице. Он просил русских дипломатов «узнавать про стокгольмских посадских людей, не хотят ли они королю изменить, а город сдать его братьям королевичам». Его брат Юхан III для получения информации о восточном соседе использовал русских перебежчиков в Швецию.
Шведы не оставляли без внимания приезжавших в их владения подданных русского царя. В 1605 г. для сбора информации о планах шведского короля Борис Годунов послал в Швецию толмача Ханса Англера. Перехватив его донесения, отправленные в Россию из Або и Стокгольма, шведы арестовали его и в свою очередь желали узнать, что у Бориса Годунова «было на уме против Его Королевского Величества в Швеции», а также, «является ли тот Дмитрий, который теперь стал правителем России, тем самым кровным сыном Ивана Васильевича или нет, и как вообще следует понимать его дело». Кроме того, Англер должен был раскрыть свои источники информации. В 1606 г. перешедший на шведскую службу Данил Головин получил 5 далеров для того, чтобы напоить русских купцов, прибывших в Швецию, и получить у них информацию о событиях в России.
В Смутное время Якоб Делагарди создал в оккупированных его войсками Новгородских землях разветвленную агентурную сеть. Его лазутчики ходили из Новгорода в Москву и возвращались назад со всякими вестями, получая за это «многие деньги». Делагарди держал их имена в секрете и никому не показывал, а прятал их у себя «в подклете».
Российское правительство также весьма интересовали дела ближайших соседей. По свидетельству Олауса Магнуса, московский Великий князь использовал в разведывательных целях скоморохов, которые собирали для него информацию о странах Западной Европы. Иван IV также придавал большое значение сбору разведывательной информации о своих вероятных противниках. Михалон Литвин отмечал, что для сбора политической и экономической информации русское правительство использовало также «перебежчиков, нередко появляющихся среди нас, которые, разведав дела и разузнав о деньгах, состоянии и обычаях наших, беспрепятственно возвращаются восвояси; побывав у нас, они тайно передают своим наши планы». Генрих Штаден писал, что царь «не жалеет денег, чтобы узнавать, что творится в иных королевствах и землях. И все это делается в глубокой тайне».
В XVII в. русские резиденты и тайные агенты в Стокгольме, Нарве, Риге и других городах добывали сведения о внутреннем положении Швеции, ее политике и торговле. О происшествиях при королевском дворе сообщали статейные списки послов. Московские власти собирали «вести» у всех своих подданных, побывавших в Швеции, а таких бывалых людей находилось немало. Помимо обычных дипломатических каналов политические новости собирались и посредством торговцев, посещавших столицу Русского государства. Благодаря близкому соседству и неточной демаркации границ между Россией и Швецией, население приграничных областей обеих стран не было национально однородным — там жило много русских людей, доставлявших московскому правительству ценную информацию. Русские торговые люди часто ездили в Стокгольм, где имелось русское подворье — колония купцов-московитов.
