Русские фамилии - [125]
Латышские фамилии легко ассимилируются в русском языке вследствие фонетической близости обоих языков. Однако латышский дифтонг ie закономерно переходит в русском в е.
Фамилии на ‑с с основой на согласный морфологически представляют собой существительные или прилагательные в именительном падеже; они могут сохранять, но чаще утрачивают окончание при русификации, например:
Бебрс ‘бобер’
Брунс ‘коричневый’
Ва́нагс ‘сокол’
Калнс ‘гора’
О́золс ‘дуб’
Па́калнс ‘холм’
Пе́лекс ‘серый’
Целмс ‘пень’
Целый ряд фамилий образован от названий профессий и характеризуется суффиксом ‑nieks (из славянского ‑nik). При ассимиляции в русском языке этот суффикс приобретает форму ‑нек, например:
Гла́знек (Glaznieks ‘стекольщик’)
Дра́внек (Dravnieks ‘бортник’)
Зве́йнек (Zveinieks ‘рыбак’)
Кро́знек (Krodznieks ‘трактирщик’)
Ма́льценек (Malcenieks ‘дровосек’)
Ме́днек (Mednieks ‘охотник’)
Му́йжнек (Muižnieks ‘помещик’)
Му́ценек (Mucenieks ‘бондарь’)
На́мнек (Namnieks ‘горожанин’)
По́днек (Podnieks ‘гончар’)
Стра́утнек (Strautnieks ‘живущий у ручья’)
В отдельных случаях фамилии на ‑нек могут подвергнуться дальнейшей ассимиляции, изменив окончание на ‑ник, как, например, фамилия Ме́днек ‘охотник’, которая совпала с русской фамилией Ме́дник.
Латышские фамилии часто оканчиваются на ‑iņš (с мягким n). Будучи первоначально уменьшительным, этот суффикс затем стал употребляться как патронимический и в конце концов превратился в типичный фамильный суффикс. При ассимиляции в русском языке фамилии могут сохранять суффикс ‑iņš, и Berziņš (bērzs ‘береза’), например, может транскрибироваться как Бе́рзиньш. Чаще, однако, в них отпадает конечное ‑ш, а предшествующее ему ‑н‑ теряет мягкость, в результате чего такие фамилии легко включаются в группу русских фамилий на ‑ин: Бе́рзин.
В приведенном ниже списке латышские фамилии на ‑iņš представлены в русифицированной форме на ‑ин:
Гра́удин ‘зерно’
Да́болин ‘клевер’
Да́рзин ‘сад’
Дра́вин ‘рой диких пчел’
За́рин ‘ветка’
Калнбе́рзин ‘горная береза’
Ка́льнин, Ка́льнын ‘гора’
Ка́рклин ‘ива’
Ка́улин ‘косточка, игральная кость’
Ку́ндзин ‘хозяин’
Ла́здин ‘лесной орех’
Ма́зин ‘маленький’
О́золин ‘дуб’
Ре́кстын < Riekstiņš ‘орех’
Э́зерин ‘озеро’
У фамилии Э́ндзелин ‘деревянная палочка, придерживающая кудель на прялке’ соответствующая латышская форма — Endzelins, а не Endzeliņš.
Фамилии этого типа иногда подвергались онемечиванию, получая суффикс ‑инг, например:
Ка́льнинг (нем. Kalning)
Ма́зинг (нем. Masing)
О́золинг (нем. Osoling)
Фамилии на ‑is при ассимиляции в русском языке обычно сохраняли свое окончание, например:
А́лкснис ‘ольха’
А́пинис ‘хмель’
Ба́лодис ‘голубь’
Бре́дис (Briedis) ‘вол’
Ва́цетис ‘немец’
Га́йлис (Gailis) ‘петух’
Гу́лбис ‘лебедь’
Зве́дрис (Zviedris) ‘швед’
Ку́кулис ‘буханка хлеба’
Ку́рмис ‘крот’
Ла́цис ‘медведь’
Ра́йнис (Rainis) ‘пятнистый, полосатый’
Спро́гис ‘кудрявый’
Фамилии, состоящие из трех и более слогов, при ассимиляции в русском часто теряют конечное ‑is, например: Ци́руль, Цы́руль (Cīrulis ‘жаворонок’).
Встречается также суффикс ‑ītis (по-русски ‑и́тис), первоначально уменьшительный, например:
Зали́тис ‘трава’
Рози́тис ‘роза’
Рудзи́тис ‘рожь’
Эгли́тис ‘ель’
Некоторые латышские фамилии по форме соответствуют латышским прилагательным (ср. французские фамилии типа Leblanc). Такие прилагательные оканчиваются на ‑ais (в русской орфографии — ‑айс), например:
Ба́лтайс ‘белый’
Бе́зайс (Biezais) ‘толстый’
Ве́глайс (Vieglais) ‘легкий’
Га́ряйс (Garais) ‘длинный’
Ку́пляйс (Kuplais) ‘кудрявый’
Си́рмайс ‘седой’
Сти́прайс ‘сильный’
Латышские существительные также могут оканчиваться на ‑а или ‑е. Некоторые из них тоже образовали фамилии, например:
Ба́рда ‘борода’
Дру́ва ‘поле’
Ва́рна ‘ворона’
Ви́ксна ‘вяз’
Ла́ува ‘лев’
Сми́лга ‘пырей’
А́беле ‘яблоня’
Зва́йгзне (Zvaigzne) ‘звезда’
Зи́лите ‘синица’
И́рбе ‘куропатка’
Плу́ме ‘слива’
Ре́нге ‘шпрота’ (Renģe)
Ча́ксте ‘серый сорокопут’
Э́гле ‘ель’
Славянские и германские фамилии, оканчивающиеся на согласный, под ассимилирующим влиянием латышского получают окончание ‑s или ‑is, например:
Митре́вичс
Шмитс (нем. Schmidt)
Юре́вичс
Данише́вскис
Ба́уманис (нем. Baumann)
Петро́вскис
Ри́терис (нем. Ritter)
Фе́льдманис (нем. Feldmann)
Блу́мбергс
Йи́ргенсонс (нем. Jürgenson)
Кре́йцбергс (нем. Kreuzberg)
Кро́нвалдс (нем. Kronwald)
Ми́ленбахс (нем. Mühlenbach)
8. Фамилии финского происхождения
Русские фамилии финского происхождения делятся на две основные группы — западную и восточную. К первой относятся финские и эстонские фамилии; они более многочисленны и представляют более глубокую национальную традицию, нежели фамилии второй группы. Обычно они сохраняют свою первоначальную форму, их непоследовательная и довольно поверхностная русификация ограничивается неизбежным приспособлением к русской орфографии.
Фамилии второй, восточной, группы гораздо менее многочисленны. Более того, они, как правило, полностью ассимилированы и получили русские суффиксы ‑ов/‑ев и ‑ин (присоединенные к топонимам); чаще всего фамилии восточной группы являются попросту исконно русскими.
8.1. Фамилии собственно финского происхождения. Финляндия в 1809—1918 гг. была частью Российской империи, однако пользовалась относительной автономией, что способствовало сохранению национальных традиций. Территория расселения финнов простиралась вплоть до пригородов Петербурга, да и в самой столице их число было весьма значительно. По этой причине фамилии финского происхождения составляют весьма существенную часть русской ономастики.
Стоит ли верить расхожему тезису о том, что в дворянской среде в России XVIII–XIX века французский язык превалировал над русским? Какую роль двуязычие и бикультурализм элит играли в процессе национального самоопределения? И как эта особенность дворянского быта повлияла на формирование российского общества? Чтобы найти ответы на эти вопросы, авторы книги используют инструменты социальной и культурной истории, а также исторической социолингвистики. Результатом их коллективного труда стала книга, которая предлагает читателю наиболее полное исследование использования французского языка социальной элитой Российской империи в XVIII и XIX веках.
Предлагаемое пособие имеет практическую направленность и нацелено на то, чтобы помочь учащимся подготовиться к выполнению самых сложных заданий на Едином государственном экзамене по русскому языку (часть «С»), т.е. к написанию сочинения-рассуждения в жанре, близком к рецензии или эссе. В пособии даны речевые образцы и методические шаги по выстраиванию сочинения-рассуждения в жанре рецензии, указаны типичные, часто встречающиеся на ЕГЭ грамматические и речевые ошибки, предложены советы, как начинать и завершать письменную работу, приведены основные параметры стилей речи и образцы рецензий по каждому из них.
У этой книги интересная история. Когда-то я работал в самом главном нашем университете на кафедре истории русской литературы лаборантом. Это была бестолковая работа, не сказать, чтобы трудная, но суетливая и многообразная. И методички печатать, и протоколы заседания кафедры, и конференции готовить и много чего еще. В то время встречались еще профессора, которые, когда дискетка не вставлялась в комп добровольно, вбивали ее туда словарем Даля. Так что порой приходилось работать просто "машинистом". Вечерами, чтобы оторваться, я писал "Университетские истории", которые в первой версии назывались "Маразматические истории" и были жанром сильно похожи на известные истории Хармса.
Назовите самые популярные переводные детские книги. Не сомневаемся, что в ваш список попадут повести о муми-троллях Туве Янссон, «Алиса в Стране чудес» Кэрролла, «Хроники Нарнии» Льюиса, эпопея «Властелин колец» Толкина, романы Дж.К. Роулинг о Гарри Поттере. Именно о них – ваших любимых (или нелюбимых) книгах – и пойдет речь в этом сборнике. Их читают не по программе, а для души. Поэтому рассуждать о них будет самый известный литературный критик, поэт и писатель, популяризатор литературы Дмитрий Быков. Его яркие, эмоциональные и невероятно интересные выступления в лектории «Прямая речь» давно привлекают школьников и родителей.
В центре внимания научных работ, которые составили настоящий сборник, находится актуальная проблематика транснациональных процессов в русской литературе и культуре. Авторы рассматривают международные литературные и культурные контакты, а также роль посредников в развитии русской культуры. В их число входят И. Крылов, Л. Толстой, А. Ахматова, М. Цветаева, О. Мандельштам и другие, не столь известные писатели. Хронологические рамки исследований охватывают период с первой четверти XIX до середины ХХ века.
Книга рассказывает о жизни и сочинениях великого французского драматурга ХVП века Жана Расина. В ходе повествования с помощью подлинных документов эпохи воссоздаются богословские диспуты, дворцовые интриги, литературные битвы, домашние заботы. Действующими лицами этого рассказа становятся Людовик XIV и его вельможи, поэты и актрисы, философы и королевские фаворитки, монахини и отравительницы современники, предшественники и потомки. Все они помогают разгадывать тайну расиновской судьбы и расиновского театра и тем самым добавляют пищи для размышлений об одной из центральных проблем в культуре: взаимоотношениях религии, морали и искусства. Автор книги переводчик и публицист Юлия Александровна Гинзбург (1941 2010), известная читателю по переводам «Калигулы» Камю и «Мыслей» Паскаля, «Принцессы Клевской» г-жи де Лафайет и «Дамы с камелиями» А.