Русские цари - [105]

Физическое его развитие шло очень хорошо. Его англичанка-няня Гесслер привила ему много хороших, здоровых английских привычек, закалила его тело и незаметно выучила английскому языку. Александру не исполнилось еще шести лет, когда Екатерина передала его и Константина на воспитание в мужские руки. Главным воспитателем, надзиравшим за поведением и здоровьем великих князей, стал граф Н. И. Салтыков, дядькой — генерал А. Я. Протасов, а главным учителем — Ф. Лагарп. Поставленный судьбою между отцом и бабкою, любимый донельзя последнею, но никогда к ней не чувствовавший особого расположения, несколько отталкиваемый суровым отцом, который со своего 30-летия стал чрезвычайно раздражителен и мрачен, Александр в Лагарпе, приставленном к нему с 1786 г., нашел не только любящего воспитателя-учителя, но и верного друга. Главная заслуга Лагарпа в том, что он привязал к себе воспитанника и сумел наполнить до известной степени его жизнь до женитьбы. Как представитель либерального направления, республиканец Лагарп в течении 11 лет вкладывал в Александра те идеи, которые воодушевляли передовых людей Европы. При дворе стареющей Екатерины времени Зубовых, при дворе Павла, не выносившего противоречий, честная, несколько идеальная личность Лагарпа и его либеральные теории были не к месту, за что, в конце концов, он был удален от своего питомца раньше, чем это следовало по программе обучения.

Александр совсем не был таким космополитом, каким его иногда представляют. Он был воспитан так, как и другие люди его поколения, принадлежавшие к верхам русского общества и к богатому дворянству — на французской литературе, науке, искусстве. Люди, окружавшие великого князя Александра, все владели французским языком лучше, чем своим родным, в переписке, даже официальной, они нередко прибегали к французскому языку. Знакомство Александра с республиканскими идеями было для него преждевременным, он усвоил эти идеи, но не переработал их. Они скорее были восприняты как заветы дорогого, любимого учителя, к тому же Александр получал их в несколько подслащенном, риторическом стиле. Десятилетним ребенком он читал уже Плутарха, «Илиаду», восторгался римским сенатом, негодовал, когда видел его у ног Цезаря.

Из своей юности он вынес и идеи другого порядка. Постоянные нашептывания бабки о его, Александра, грядущей славе, ее сравнения его с Александром Великим не прошли бесследно. В военной школе своего отца он привык ценить прусские идеи воинской дисциплины и порядка. Ему не исполнилось еще тринадцать лет, когда Екатерина стала искать ему невесту и остановила свой выбор на принцессах Луизе Марии Августе и ее младшей сестре Фредерике, дочерях маркграфа баден-дурлахского Карла-Людвига. Осенью 1792 г. принцессы прибыли в Петербург. Выбор Екатерины II пал на старшую сестру, и, к большому удовольствию императрицы, обе стороны почувствовали взаимную симпатию. 28 сентября 1793 г. состоялось бракосочетание Александра с принцессой Луизой-Августой, в православии получившей имя Елизаветы Алексеевны. Молодому супругу шел шестнадцатый год, супруге — пятнадцатый. Брак этот не был вполне счастливым. Две их дочери умерли в малолетстве — вел. кн. Мария (1799–1800) и Елизавета (1806–1808). Привязанность Александра к своей супруге позднее сменилась равнодушием, что сильно подействовало на Елизавету Алексеевну, питавшую к нему искреннее и глубокое чувство. Оскорбленная его холодностью, она замкнулась в своей личной жизни и мало принимала участия в интересах двора.

После свадьбы учение Александра почти кончилось, занятия с Лагарпом продолжались лишь урывками. Екатерина не скрывала своего намерения оставить Александру престол помимо его отца. Лагарп, отказавшийся участвовать в реализации идеи объявления Александра наследником вместо Павла, должен был оставить Россию в январе 1795 г. Отъезжая, Лагарп оставил своему ученику небольшое наставление, которое интересно тем, что вскрывает недостатки Александра: рано вставать, скоро одеваться, быть умеренным в пище и питье, хорошо обращаться с людьми, не позволяя, однако, им фамильярности, неизменно хранить дружбу и любовь с женою и братом, не сообщать своих горестей и неудач многим, вообще не пускать к себе в кабинет больше 2–3 человек, работать самому над собою, развивать свои познания.

Трудный вопрос о престолонаследии Александр не отважился разрешить прямо. 24 сентября 1796 г. он дал Екатерине согласие принять престол, но в то же время дал присягу отцу, что признает его законным императором. Во всем этом виден главный недостаток Александра — отсутствие воли. Как все слабовольные люди, он скрывал свои истинные мысли и чувства, притворялся, старался казаться другим, чем был на самом деле. Сначала он боялся обнаружить себя перед тем, кто сильнее его, а потом начал вообще рисоваться перед окружающими. Его истинные убеждения часто приходилось отгадывать. При дворе императрицы он — беззаботный, веселый кавалер в духе маркизов XVIII столетия, скромно, временами даже льстиво беседующий в Эрмитаже с Екатериной и ее придворными. Он играет в карты, слушает оперы, концерты, иногда играет сам. В Павловске и Гатчине, при отце, он — офицер, затянутый в прусскую форму, муштрующий своих солдат, спокойно слушающий брань генералов. Вольтерианец, либерал, поклонник принципов революции в беседах с молодыми друзьями, критикующими Екатерину и ее систему, отрицающий какие-либо права рождения, он у себя дома довольно шумящий барин, иногда бранящийся с женой, часто с домашними, забавляющийся грубыми шутками. Во всяком случае, он отражал в себе всевозможные веяния, но проходил мимо них с надменным самомнением. Разные чувства и направления боролись в нем всегда.