Русские цари - [42]

Очевидно, Морозов думал, что сможет обращаться с посадскими и тяглыми людьми как угодно, если исполнит настоятельное желание дворянства о продлении или полной отмене «урочных лет», то есть срока розыска и возврата беглых крестьян. На коллективную челобитную служилых людей, поданную, вероятно, по случаю коронации, Алексей Михайлович еще 19 октября 1645 г. ответил, что продление не требуется, поскольку количество урочных лет (при его предшественнике) уже было удвоено. В инструкции для счетчиков, занимавшихся переписью населения, и землемеров от февраля 1646 г. в связи с введением подворного налога, напротив, содержалось совсем неожиданное заявление о намерении по окончании переписи полностью прикрепить крестьян к земле, то есть отменить урочные годы. Законодательная реализация этой политики, введение так называемого «крепостного права», является наиболее известным положением изданного три года спустя нового свода законов Уложения. Однако к этому пришли только после большого московского мятежа 1648 г.

Это восстание было первым в ряду городских мятежей середины века, которое в противоположность бесчисленным крестьянским мятежам, направленным только против несправедливого социального порядка и «богачей», носило выраженный политический характер. Хотя корни городских беспорядков крылись в социальной неудовлетворенности, но из-за безуспешности других протестов (коллективных челобитных) были направлены непосредственно на правительство, стали опасно близки к угрозе самому царю, сопровождались определенной солидаризацией дворянства и посадского населения, а в 1648 г. даже привели к временному влиянию на правящую власть. Обострило напряженную ситуацию 1645–1648 гг. игнорирование правительством древнего права населения на подачу челобитных.

1 июня 1648 г. Алексей Михайлович возвращался в столицу из Троице-Сергиева монастыря с празднования троицы. Группа жителей остановила процессию, прямо обратилась к царю и хотела, воспользовавшись этим случаем, подать сопровождавшим его боярам жалобу на Л. С. Плещеева, возглавлявшего Земский приказ (московскую городскую администрацию). Однако просителей без ведома царя высекли, 16 из них были арестованы. На следующий день еще большая толпа потребовала освобождения заключенных и пожаловалась на других сановников: Морозова, дьяка Артиллерийского приказа П. Т. Траханиотова и дьяка Посольского приказа Н. И. Чистого. Последний был даже убит разъяренными москвичами. В то время как часть восставших грабила дома богачей, другая часть ворвалась в Кремль и добилась от Алексея Михайловича освобождения арестованных. Царя при этом охраняли только иностранные офицеры, поскольку лейб-гвардия стрельцов поддержала мятежников. Впоследствии, например в 1682 г., социальные проблемы привели к еще большим беспорядкам (см. главу «Федор Алексеевич»), Царь не смог защитить Плещеева и Траханиотова, они были убиты 5 июня. Только его свояк Морозов, за которого царь слезно молил, отделался ссылкой на Белоозеро, после чего Алексей определенно связал свою собственную судьбу с его жизнью. Кроме того, царю удалось отвести непосредственную опасность: стрельцам удвоили жалованье, поили их спиртным, дарили выборным от мятежников собольи шкурки и наделяли служилых людей землей. Пострадавшим от сильного пожара 3 июня, виновными в котором, возможно, были люди Морозова, пришлось пообещать компенсацию: в результате пожара погибли 2000 человек, сгорели тысячи домов, 500 000 тонн зерна и арсенал. В первые дни июня город практически находился в руках восставших.

Наряду с непосредственными результатами этот спонтанный бунт имел и ряд долгосрочных последствий, которые большей частью восходили к более чем 70 челобитным (до конца июля). 12 июня было принято решение об аннулировании недоимок по налогам, посадские должны были исполнять свою выборную службу только по месту жительства, «закладчики» из тяглых людей должны были быть возвращены сотнями (объединениями типа гильдий) крупных купцов и суконщиков, а согласие на возвращение Морозова 26 октября было куплено денежными подношениями стрельцам. В дальнейшем он больше не играл важной роли и действовал как советник.

Тем не менее во второй половине июня правительству удалось на основе определенной консолидации усмирить восстание холопов и подавить более мелкие беспорядки в провинции, которые порой провоцировались новостями из столицы. Правда, в Москве, где мятеж тлел до апреля 1649 г., и особенно в середине ноября существовала угроза нового бунта, пришлось пойти на более основательные уступки, тем более, что у правительства возникло впечатление, что средний слой служилых людей солидаризуется с посадским населением и что появился призрак смуты. Поскольку дворяне теперь излагали свои требования более резко, как и купцы, и обе группы совместно подписывали петиции, то 10 июня они в ультимативной форме потребовали созыва Земского собора, а 30 октября в своей челобитной даже поддержали требования другой группы. Требования касались мер, направленных против коррупции, улучшения структуры управления и суда и передачи церковных земель служилым людям, включения «белых», то есть освобожденных от налогов, слобод в тягло и выдворения иностранных купцов из Москвы.