Русская литература: страсть и власть - [134]
В процессе догадки Цвет постукивает палочкой по шару, и вдруг что-то вроде внезапного огня вдохновения приподымает его волосы, и он произносит: «Афро-Аместигон», ударяя при этом по шару. Шар взрывается, на месте его появляется огромная козлиная голова, книга вспыхивает, и Цвет теряет сознание. Проснулся он в кровати, совершенно не помня, как заснул, но помнит формулу: «Афро-Аместигон». И тут входит слуга и приносит телеграмму: Тоффель нашел покупателя.
Цвет едет на станцию, ему очень нравится попутчик – молодой почтальон, который долго рассказывает ему о своей невесте, но ее отец против: у почтальона нет денег. Ну что ж, говорит Цвет на прощание, желаю вам, чтобы все у вас получилось. Через пять минут к нему в вагон вбегает потрясенный почтальон и кричит: ее отец согласен, да вы благодетель, да вы волшебник! Но, глядя на него, Цвет почему-то чувствует ужасную скуку.
А пожелания Цвета все сбываются, он уже начинает экспериментировать. Хорошо бы сейчас духи «Ландыш», думает Цвет. Входит проводник и говорит: тут одна дама забыла, может быть, вам пригодится, – и протягивает флакон «Ландыша». «А хорошо бы сейчас арбуза, весной-то, в апреле…» Вот в этом и есть Куприн, он вас вываживает на крючке, потому что он действительно крепкий профессионал в беллетристике. Нельзя, чтобы все ложилось в схему, – и ничего не происходит. Вот вам, а не арбуз!
Цвет возвращается домой, успешно продает имение, и Тоффель говорит: «Ну-с, поедемте обмоем сделку». И вот здесь происходит один из гениальных эпизодов, показывающих вам всю мастеровитость Куприна-беллетриста, Куприна – строителя фабул. Они повеселились, выпили, послушали цыган. А после Тоффель бросается перед Цветом на колени, целует ему руку, причем Цвет чувствует его колючую бородку – видите, как врезается в память! – и дрожащим голосом говорит: «Имя! Скажите мне имя! Скажите мне формулу, откройте мне формулу, и я ваш раб, ваш раб навеки!»
Цвет одергивается и говорит: «Да что, что с вами такое?! Да вы пьяны!» Тоффель встает, небрежно говорит: «Да-да, я пьян как фортепьян. Забудем, ничего не было». Этот эпизод показывает нам, что мы имеем дело с довольно страшной историей.
Начинается счастливое время для Цвета. Он много выигрывает на бегах, огромный куш: ставит на лошадь по кличке Сатанелла, и лошадь побеждает, хотя никто не ставит на нее. У него появляются роскошный дом, постоянный круг друзей, огромное количество поклонников и поклонниц. Но как-то ему скучно, и как-то ему стыдно, и как-то он понимает незаслуженность всего этого. И когда однажды едут они вместе с Тоффелем куда-то за город и Тоффель умоляет: «Имя, скажите мне имя!» – он, уставший от всего этого внезапного везения, говорит: «Ну, Афро-Аместигон». После этого он опять ненадолго теряет сознание, а когда приходит в себя, Тоффель и говорит: «Ну вот, слава богу, все и кончилось! Вы назвали слово. Вы случайно овладели великой тайной, дающей власть над миром, и отказались от нее. Вы свободны. У вас есть какое-нибудь последнее пожелание? Последнее пожелание могу исполнить». – «Первый чин коллежского регистратора и выйти на улицу в форменной фуражке…» – говорит Цвет. «Исполнено», – сказал Тоффель серьезно. А потом спрашивает, почему Цвет отказался от всевластия. Ведь вы могли всё, говорит Тоффель, вы могли залить мир кровью, вы могли стать благодетелем человечества, убийцей, диктатором, гением, люди бы благословляли ваше имя! Почему вы ничего не сделали? Цвет смотрит на него и говорит: «Ну, потому что я просто человек».
И конечно, Куприн не был бы Куприным, если бы в финале Цвет не очнулся в своей постели и к нему не пошли бы вереницей пьяные друзья с песней:
И конечно, Куприн не был бы Куприным, если бы в финале не появилась та красавица, которая на той станции бросила Цвету в окно вагона букет сирени, которую так любил Цвет, и не сказала ему: «Но вы не тот… Это был сон… Необыкновенный, таинственный сон… чудесный… непостижимый… <…> Прощайте. Больше не увидимся. Извините за беспокойство. – И прибавила невыразимым тоном искренней печали: – А как жаль!..»
Удивительный этот рассказ раскрывает, пожалуй, Куприна гораздо полнее, чем все его социальные драмы, чем «Поединок», чем «Яма», потому что говорит о главном. Куприн любит заурядного человека, маленького человека. Но как же этого мало! Русская литература маленького человека всю жизнь жалеет, а Куприн понимает, что маленький человек – он сам в перспективе диктатор, он довольно опасен, он человек толпы, он хочет быть чем-то большим. Он всю жизнь мечтает о чем-то большем, немножко по-ницшеански. Поэтому человек для Куприна всегда означает прорыв за свои пределы. И этим он главным образом интересен.
Бесспорно, Куприн – мастер крепкого сюжета, но самое удивительное, что его окружают хорошие люди, и основа человека для Куприна, основа совести – это его профессия. Куприн больше всего на свете любит профессионалов. Больше того, Куприн любит изображать профессионала за работой. Какой бы работой этот профессионал ни занимался, будь то рыбалка в «Листригонах» или авиатор Уточкин; это может быть борец, зубной врач, шарманщик дедушка Лодыжкин и Сережа из «Белого пуделя». И белый пудель тоже профессионал, кстати говоря. Даже в «Яме» Куприн наслаждается не тем, что описывает публичный дом, а тем, что описывает профессионалов за работой, в данном случае профессионалок. И эти профессионалки очень хорошо знают свое дело. Та же Женька-красавица или Тамара – страшная Тамара, женщина-дипломат, которая со всеми умеет договориться, хитрая Тамара, гениальная авантюристка Тамара.
Новый роман Дмитрия Быкова — как всегда, яркий эксперимент. Три разные истории объединены временем и местом. Конец тридцатых и середина 1941-го. Студенты ИФЛИ, возвращение из эмиграции, безумный филолог, который решил, что нашел способ влиять текстом на главные решения в стране. В воздухе разлито предчувствие войны, которую и боятся, и торопят герои романа. Им кажется, она разрубит все узлы…
«Истребитель» – роман о советских летчиках, «соколах Сталина». Они пересекали Северный полюс, торили воздушные тропы в Америку. Их жизнь – метафора преодоления во имя высшей цели, доверия народа и вождя. Дмитрий Быков попытался заглянуть по ту сторону идеологии, понять, что за сила управляла советской историей. Слово «истребитель» в романе – многозначное. В тридцатые годы в СССР каждый представитель «новой нации» одновременно мог быть и истребителем, и истребляемым – в зависимости от обстоятельств. Многие сюжетные повороты романа, рассказывающие о подвигах в небе и подковерных сражениях в инстанциях, хорошо иллюстрируют эту главу нашей истории.
Дмитрий Быков снова удивляет читателей: он написал авантюрный роман, взяв за основу событие, казалось бы, «академическое» — реформу русской орфографии в 1918 году. Роман весь пронизан литературной игрой и одновременно очень серьезен; в нем кипят страсти и ставятся «проклятые вопросы»; действие происходит то в Петрограде, то в Крыму сразу после революции или… сейчас? Словом, «Орфография» — веселое и грустное повествование о злоключениях русской интеллигенции в XX столетии…Номинант шорт-листа Российской национальной литературной премии «Национальный Бестселлер» 2003 года.
Неадаптированный рассказ популярного автора (более 3000 слов, с опорой на лексический минимум 2-го сертификационного уровня (В2)). Лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.
Дмитрий Быков — одна из самых заметных фигур современной литературной жизни. Поэт, публицист, критик и — постоянный возмутитель спокойствия. Роман «Оправдание» — его первое сочинение в прозе, и в нем тоже в полной мере сказалась парадоксальность мышления автора. Писатель предлагает свою, фантастическую версию печальных событий российской истории минувшего столетия: жертвы сталинского террора (выстоявшие на допросах) были не расстреляны, а сосланы в особые лагеря, где выковывалась порода сверхлюдей — несгибаемых, неуязвимых, нечувствительных к жаре и холоду.
«История пропавшего в 2012 году и найденного год спустя самолета „Ан-2“, а также таинственные сигналы с него, оказавшиеся обычными помехами, дали мне толчок к сочинению этого романа, и глупо было бы от этого открещиваться. Некоторые из первых читателей заметили, что в „Сигналах“ прослеживается сходство с моим первым романом „Оправдание“. Очень может быть, поскольку герои обеих книг идут не зная куда, чтобы обрести не пойми что. Такой сюжет предоставляет наилучшие возможности для своеобразной инвентаризации страны, которую, кажется, не зазорно проводить раз в 15 лет».Дмитрий Быков.
Предлагаемая вашему вниманию книга – сборник историй, шуток, анекдотов, авторами и героями которых стали знаменитые писатели и поэты от древних времен до наших дней. Составители не претендуют, что собрали все истории. Это решительно невозможно – их больше, чем бумаги, на которой их можно было бы издать. Не смеем мы утверждать и то, что все, что собрано здесь – правда или произошло именно так, как об этом рассказано. Многие истории и анекдоты «с бородой» читатель наверняка слышал или читал в других вариациях и даже с другими героями.
Книга посвящена изучению словесности в школе и основана на личном педагогическом опыте автора. В ней представлены наблюдения и размышления о том, как дети читают стихи и прозу, конкретные методические разработки, рассказы о реальных уроках и о том, как можно заниматься с детьми литературой во внеурочное время. Один раздел посвящен тому, как учить школьников создавать собственные тексты. Издание адресовано прежде всего учителям русского языка и литературы и студентам педагогических вузов, но может быть интересно также родителям школьников и всем любителям словесности. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
На протяжении всей своей истории люди не только создавали книги, но и уничтожали их. Полная история уничтожения письменных знаний от Античности до наших дней – в глубоком исследовании британского литературоведа и библиотекаря Ричарда Овендена.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Институт литературы в России начал складываться в царствование Елизаветы Петровны (1741–1761). Его становление было тесно связано с практиками придворного патронажа – расцвет словесности считался важным признаком процветающего монархического государства. Развивая работы литературоведов, изучавших связи русской словесности XVIII века и государственности, К. Осповат ставит теоретический вопрос о взаимодействии между поэтикой и политикой, между литературной формой, писательской деятельностью и абсолютистской моделью общества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Знаменитая лекция Быкова, всколыхнувшая общественное мнение. «Аркадий Гайдар – человек, который во многих отношениях придумал тот облик Советской власти, который мы знаем. Не кровавый облик, не грозный, а добрый, отеческий, заботливый. Я не говорю уже о том, что Гайдар действительно великий стилист, замечательный человек и, пожалуй, одна из самых притягательных фигур во всей советской литературе».
«Как Бунин умудряется сопрячь прозу и стихи, всякая ли тема выдерживает этот жанр, как построен поздний Бунин и о чем он…Вспоминая любимые тексты, которые были для нас примером небывалой эротической откровенности»…
«Нам, скромным школьным учителям, гораздо приличнее и привычнее аудитория класса для разговора о русской классике, и вообще, честно вам сказать, собираясь сюда и узнав, что это Большой зал, а не Малый, я несколько заробел. Но тут же по привычке утешился цитатой из Маяковского: «Хер цена этому дому Герцена» – и понял, что все не так страшно. Вообще удивительна эта способность Маяковского какими-то цитатами, словами, приемами по-прежнему утешать страждущее человечество. При том, что, казалось бы, эпоха Маяковского ушла безвозвратно, сам он большинством современников, а уж тем более, потомков, благополучно похоронен, и даже главным аргументом против любых социальных преобразований стало его самоубийство, которое сделалось если не главным фактом его биографии, то главным его произведением…».
Смерть Лермонтова – одна из главных загадок русской литературы. Дмитрий Быков излагает свою версию причины дуэли, объясняет самоубийственную стратегию Лермонтова и рассказывает, как ангельские звуки его поэзии сочетались с тем адом, который он всегда носил в душе.