Русалочка и Волшебная Звезда - [39]

– Что же нам делать? – проговорил растерявшийся Бодд, обращаясь скорее всего к самому себе. – Звезда умирает, она не может больше согревать нас и дарить нашей несчастной Фолиандрии свет, а фолиандрцам воздух.

Этими грустными словами правитель Фолиандрии, казалось, выразил мысли всех, кто собрался сейчас в зале Светлого дворца. Ужас был столь велик, что никто не силах был вымолвить и слова. Женщины плакали, а детишки в страхе прижимались к матерям.

– Медлить больше нельзя! – решительно проговорила Русалочка. – Великий Бодд, скажи мне, сколько воздуха сможет вам дать Звезда?

– Боюсь, нам не хватит и двух дней, – грустно ответил Бодд.

– Не отчаивайтесь! – крикнула Русалочка, обращаясь ко всем фолиандрцам. – Этого времени мне хватит, чтобы собрать мудрецов, и, поверьте, тот миг, когда они соберутся, принесёт вам победу над Владычицей Бездны и долгожданную свободу!

Русалочка не знала, удалось ли ей хоть чуть-чуть подбодрить людей, но времени не оставалось даже на то, чтобы найти нужные слова. Впрочем, теперь все старались держаться молодцом и были очень серьёзны. Что и говорить, даже беспечный Ойя вдруг принял крайне сосредоточенный вид, и его вечно торчащий соломенный чуб теперь грустно свисал с лысоватой макушки.

Да, следовало поспешить, а потому Русалочка свистнула коньку, и, не тратя времени на расставание, они стрелой взмыли вверх, на поиски Фингуса и Тазара.

– Фингус-мямля живёт по соседству с моим островком! – крикнул им вслед Ойя.

В ответ Русалочка благодарно махнула хвостом.

– Отец, что это? – вдруг схватил Бодда за руку Соло.

Над головами фолиандрцев чёрной тенью мелькнул Умкапок.

Глава девятая НА ПУТИ К ПОБЕДЕ

Русалочка и морской конёк вот уже битый час в предрассветных сумерках бороздили вокруг Ойиного островка, но место где жил Фингус, им пока не удалось обнаружить.

– Может быть, старик опять всё перепутал, – предположил конёк.

– Не знаю, – пожала плечами Русалочка. – И к чайкам опять обращаться немножко боязно.

– Да уж, не хотелось бы, к тому же, эти сони в такой час обычно спят, а если даже и просыпаются, то бывают так голодны, что...

– Но как же мы тогда отыщем убежище Фингуса? – прервала рассуждения приятеля Русалочка.

– Да, тут уж поневоле пожалеешь, что он не такой крикун, как мой друг Чокнутый Ойя. – Едва морской конёк успел договорить, как предрассветное тёмное небо разрезала яркая полоса молнии.

– Этого ещё не хватало, – проворчал конёк. – Знаешь, морская вода мне больше по душе, чем та, что льётся с неба. – Он уже готов был нырнуть вниз, но Русалочка быстро схватила его за хвостик.

– Подожди, тебе не показалась эта молния немножко странной?

– Нет, – не раздумывая, ответил конёк, и хотел было уже повторить свой трюк с нырянием, но Русалочка цепко держала его за хвост и вовсе не собиралась отпускать.

– Смотри! – в этот момент полыхнула ещё одна молния, и теперь можно было ясно разглядеть, что она рождается где-то в океане. – По-моему, это кто-то забавляется.

– Тебя сегодня уже не раз хвалили за смелость и бесстрашие, – пискнул конёк, пытаясь освободить хвостик, – так что можно разок и испугаться, тем более случай подходящий.

– Да погоди ты, непоседа, – рассердилась Русалочка. – Неужели ты не понимаешь, что никто из морских обитателей на это не способен, разве что электрический скат, но он живёт на самом дне, да и такая штука ему не по плечу.

– Что ты хочешь этим сказать? – уже не так сердито спросил конёк.

– Только то, что Фингус, хоть и не криклив, но все же фигура очень заметная.

– Подожди, – всё еще пытался удержать Русалочку конёк, которому очень не хотелось связываться с такой заметной фигурой, – а вдруг это козни Владычицы Бездны?

– Нет, – твёрдо возразила Русалочка. – И ты сейчас убедишься, что я не ошиблась. Позабыв разжать пальцы, чтобы выпустить морского конька, Русалочка быстро понеслась по волнам в ту сторону, откуда били в небо молнии.

В том, что Русалочка не ошиблась, а так же в том, что Фингус действительно фигура видная, коньку пришлось убедиться, едва они подплыли к острову, такому же маленькому, как у Ойи, но ещё более скудно обставленному. Хозяин даже не потрудился построить себе домик, а может быть, у него под рукой просто не было нужных материалов? Деревьев на острове тоже не было, не было праздничных гирлянд и чайников с оторванным дном. Был только мудрец, которого в Фолиандрии все привыкли называть Фингус- мямля.

Фингус-мямля был очень высоким седым стариком с короткой жёсткой бородёнкой и отсутствующим грустным взглядом больших голубых глаз. Он, как и Чокнутый Ойя, тоже был похож на мальчишку, но очень грустного и одинокого.

Фингус-мямля давно позабыл, что такое спать. Он совсем не видел снов, а потому просто отказался ложиться спать, ведь теперь это занятие стало таким неинтересным. И теперь ночами, особенно в предутренний час, он очень скучал и забавлялся тем, что высекал своим волшебным посохом молнии из камней, разбросанных по острову, а также придумывал сны, один другого интереснее. Но, к сожалению, Фингус был просто уверен, что эти сны никогда ему не приснятся, и оттого грустил ещё больше.

– Здравствуйте, великий Фингус! – вежливо склонила головку Русалочка, едва они подплыли к острову. Она решила, что терять время на то, чтобы долго присматриваться и раздумывать, у них нет.