Рус. Заговор богов - [71]

– Достаточно, – хмуро ответил Пылающий. – Я даже сам потрудился переписать ее на Силу Пирения. Замысловато, конечно, но не очень сложно. Ну, не разглядишь структуру в амулете! – проворчал в ответ на ироничный взгляд магистра, причем, ничуть не смутившись. – Если бы Андрей не показал воочию, не расписал, то сам бы не разобрался. – И насупленно замолчал. Не нравилась ему эта «совокупная Воля», хоть в вулкан прыгай! Не понимал Пылающий-практик таких абстракций и не желал понимать. А Андрей, прекрасно разбираясь в местных многовековых магических реалиях, в крепкой школе «старых» магов (себя он давно причислил к «новым»), никого не стал искушать понятиями «Слово», «посвящение самому себе», которое происходило в момент «привязки» артефакта. Он вообще на эту тему не распространялся.

– А как тебе метод «привязки» амулета? – продолжил наседать Отиг.

– Обычный, – сквозь зубы процедил Пиренгул. – При отсутствии доступа к астральному телу – самый надежный, через кровь. Ауре я никогда не доверял.

Отиг, заметив раздражение собеседника, поспешил его успокоить.

– Не горячись, уважаемый Пылающий, – сказал он как можно миролюбивей. – Просто я, согласись, маг более знающий. Я внимательно исследовал ту структуру и обнаружил, что она состоит из рун. Старинных рун, мне почти неизвестных. Исходя из чутья опытного Хранящего, могу добавить – очень простых рун. В структуре они выстраиваются кругом, где последняя смыкается с первой. Это сильно напоминает обвязку алтаря, посвященного абстрактному божеству. Поначалу я испугался. Напрягся так же, как сейчас вы с Максадом… бросьте, не снимайте с себя «защиту». – Руки тиренцев, потянувшиеся было к своим «крестикам», замерли. Стыдливо дернулись и расслабленно опустились. И синхронно потянулись к винным фужерам.

– Позже я разобрал. Не стану утомлять как. – Однако не удержался, утомил: – Там в первичной и завершающей рунах остается недосказанность, то есть не хватало Имени божества. Поверьте моему опыту Хранящего – я много древнейших алтарей пересмотрел. И воочию и на зарисовках – везде есть Имя, и его ни с чем не спутаешь. – Отиг опомнился и поправился: – Извините, уважаемые, за страсть к преподаванию. Невольно вырвалось.

– Нет, нет, уважаемый магистр, ты все правильно сделал! А то я уже испугался, – сказал Максад. Причем было совершенно непонятно: всерьез он высказался или пошутил. – И все понятно объяснил, доходчиво. – И снова из уст опытного коронпора было не ясно: то ли он льстил, то ли говорил совершенно искренне.

Отиг смущенно кашлянул.

– Заверши уж, – нетерпеливо потребовал кипящий Пиренгул.

– Выходит, что «крестики» – это наши алтари, и мы, совершая «привязку» амулета, посвящаемся сами себе. Каждый. Вне зависимости, склонен ты к Силе или нет. Лично я не считаю это кощунством пред любым из Богов, это лишь подтверждает… – Что подтверждает, осталось неизвестным, потому что Пиренгул вдруг с силой хлопнул по столу и прорычал:

– Хватит!!! Довольно теологии! У меня внук пропал, наследник Кальвариона, а мы! Рус уже четвертый день пропадает где-то в Гроппонте, с нами не связывается и себе «звонить» запретил. Гелиния говорит, что чувствует – он жив-здоров. А мы?! Я сижу, как на углях! Так и хочется рубить всех врагов, всех мразей оборачивающихся, всех тартаровцев и лоосок! Жечь всех! – Выплеснув раздражение вместе с натуральным дымом, князь сел. Подосадовал, что в очередной раз потерял над собой контроль и не заметил, когда успел встать.

– Интересно, откуда лооски появились? – спокойно вопросил Максад, будто у князя не было никакой вспышки.

– По словам Руса… а мы знаем о Родящих только с его слов. – Отиг тоже «не обратил внимания» на выплеск Пиренгуловых эмоций. – Лооски устроились за Океаном, где сошлись с почитателями Тартара. Каким образом они там оказались – неизвестно.

– У них должно быть Древо, без которого они – никто, – пояснил свою мысль Максад. – А насколько я знаю, все их Древа засохли. В один день. Не связано ли то событие с нынешним? Рус так и не раскрыл причину похищения наследника, ушел от прямого ответа. А не из-за него ли? В «Ссоре Богов» он как-то замешан.

Помолчали. Открыто обвинять Руса, даже если он является главной причиной покушений, глупо и поздно.

– Надеюсь, зятек скоро нам и эту тайну откроет, – проворчал Пиренгул. – Скорей бы уж вызывал любого из нас! И желательно, чтобы рядом с ним стоял Гнатик. Но если он не спасет внука, то я ему… – Вместо слов князь со злостью сжал кулаки.

Рус проснулся бодрым и полным сил. Если бы не жуткий голод, когда всерьез веришь, что съешь борка целиком, слабо прожаренным, с кровью; а сладкий жирный липкий сок будет стекать по подбородку, а тебе будет плевать на это неряшество, и ты будешь мычать от удовольствия, буквально насмехаясь над зарезанной скотиной, то Рус был бы вполне счастлив. На краткий миг. В следующий момент он вспомнил о Гнатике и увидел молящуюся перед статуэткой Геи жену. Радость от пробуждения смело сразу. Как будто бежал по дорожке, счастливый, полный надежд и сил, и вдруг споткнулся о корягу, о которой не подозревал, и со всего маху лбом о камень.