– Учение дев исподнего не носящих! – провозгласила Каролина.
– Хах! А ты, значит, его основательница Неколина э-э-э…
– Плоскогрудая, – сникла она, садясь обратно на кровать.
– Да ладно, есть у тебя. Не наговаривай.
– Считай нет.
– Не соглашусь, вполне себе наливные.
– Этого мало, чтобы стать полноценной основательницей, к сожалению, – грустно поведала она.
– Почему?
– Истинная сила наготы не может существовать без опоры на большую грудь.
– Блин, – растерялся я.
– Вот, ты уже понимаешь.
– Нет, погоди, это не всё, – опротестовал я, пытая мозг в поисках контраргумента. – Ага! Первое – ты ведь противница панцушотов? Так разве в них грудь играет какую-то роль? Нет. Более того, в случае, если на тебя падает мальчик, то при том самом случайном хватании за грудь, его рука всё равно попадает под лифчик. Второе – ты противоречишь себе, когда стесняешься естественного размера, а значит истинной красоты. И последнее – она ещё может вырасти и стать большой-большой, но вот маленькой она уже не будет никогда. Наслаждайся этим временем или, хотя бы, дай насладится другим.
– Хм-м… – уставилась она чёрными гляделками. – Ладно, будем считать, что ты поколебал мою уверенность. Совсем чуть-чуть.
Я не удержал зевка и едва руку не проглотил, прикрываясь. За окном начинается рассвет и в комнате становится светлее. Теперь могу уже отчётливо различить миниатюрную фигурку в ночной рубашке с сестринского плеча. Сейчас она наверняка будет Сонетте маленькой – хотел бы я посмотреть, как она будет едва-едва закрывать трусики.
Каролина сидит подобрав под себя ноги, но разведя колени. Задумалась над сказанным мной, а я не могу удержать взгляда. Но что можно увидеть, кроме лёгкого отсвета? Интересно, я могу просто попросить показать мне чудный вид под рубашкой или важен фактор случайности?
– Самуил?
– А, чёрт! Прости, я вовсе не туда…
– Ты готов познать истину? – произнесла она возвышенным тоном.
– Истину? Это как?
– Я дарую тебе просвещение, узри же истинную наготу! – воскликнула Каролина и вскочила. Рубашка была вмиг сброшена и я тут впитал дарованный образ.
– А вы что тут делаете? – раздалось сбоку и в комнате зажёгся свет.
– Оу, фак! – закрыл я лицо руками. В голове рванул фейерверк обрывочных мыслей.
– Ой, Сонетточка! Давай я всё объясню? – услышал я и убрал ладони. Платье для сна уже снова на Каролине.
– Ну-у… – с хмурым лицом протянула сестра. – Ты извращенка и собиралась с братиком что-то такое устроить.
– Не-е-ет! – пылко воскликнула горе-подружка и спрыгнула с кровати. Не был бы я в таком стрессе, то порадовался мелькнувшей попке, но… – Мы сначала просто разговаривали, а оказалась я здесь вообще случайно. Речь зашла о моей нелюбви к панцушотам и Самуил подал интересную идею, что если я стану основателем клуба: “Неколины Ламинарной”?
– Клуба? – переспросил я.
– Да, – вдохновенно воскликнула Каролина, – тайный клуб учения о девах сбросивших оковы ткани! Парить над бренной землёй, сохраняя, но не скрывая наготы. Пусть весенний ветер срывает лепестки с озябшей вишни и проносит мимо… расправляя складки на юбках и…
Каролина может в речь! Фанатично и с выражением. Про себя я добавил: “…и играет с другими нежными лепестками!”
– Линка, ты чего устроила?! – расстроилась Сонетта. – Братик и так думал о нас всякое, а теперь вообще разговаривать перестанет. Ты дура!
– Погоди… – подняла руку Каролина, погрузившись в себя, словно бы услышав музыку, что играет только для неё. – “Слива расцвела… Ветер, грубою рукой… Лепестков не рви!”
Ни у Сонетты, ни у меня уже нет слов. Эмоций много, а вот оформить их в конструкцию не могу. Зато мне почти удалось разглядеть, что же там под ночной рубашкой. Если Каролина ещё раз посильнее поднимет руки – точно смогу.
– Эм-м…
– Да, братик, я понимаю, что ты хочешь сказать.
– Прости, Нетта, – нашёл я взглядом её глаза. Сердце действительно сжалось, ибо в голове возникла мысль, как всё могло закончится – я ведь и встать-то могу с кровати только сейчас, а до этого бы выдал себя самым постыдным образом. – Я не считаю вас плохими. Каролина действительно оказалась тут случайно. Вот только дальше всё пошло не по сценарию… точнее, не было никакого сценария, а события развивались очень странно. Я только одно вам обеим хочу сказать – я парень и это моя комната. Как только вы пересекаете порог, то оказываетесь в лёгкой опасности подвергнуться акту настойчивого внимания. И всё это может закончится не очень хорошо. В общем, лучше ночью не ошибаться дверью.
– Хы-хы, – глуповато посмеялась Каролина.
– Акту настойчивого внимания? – заинтересованно переспросила Сонетта.
– Именно! Так уж вышло – извините! – развёл я руками, – но вы весьма симпатичные девушки. То есть, очень даже в моём вкусе. Окажетесь случайным образом в моей кровати – съем!
– И косточек не останется? – сверкая глазищами, поинтересовалась сестра.
– Пару оставлю, чтобы сделать из них потом ложку и вилку, – выдержав серьёзный тон, сообщил я. – Буду потом облизывать и вспоминать вас.
Им вдруг стало смешно и со всем звоном девочки закатились в смехе.
– Братик, ну ты и дурашка, – подошла ко мне Сонетта и погладила по голове. – Раз ты предупредил, я спасу Линку от такой расправы. Пошли!
