Розмысл царя Иоанна Грозного - [92]
По Московии были разосланы гонцы, возвещавшие о боярах и опричниках, приговоренных к смерти за мшел.
На казни Фуникова и Висковатого присутствовали сам царь и Иван-царевич.
Сгорбившийся и в одну ночь поседевший казначей обезумевшим взглядом следил за тем, как облачали дьяка в холщовый саван и, после долгих издевательств, поволокли на виселицу.
Когда очередь дошла до Фуникова, Малюта вытащил из узла связку соболиного меха.
– Не инако, государь, любо было Микишке в тепле себя хоронить, коли соболями полны скрыни набил!
Грозный зажал в кулак бороду.
– А коли по мысли вору тепло, – потешим его теплом тем да пожарче!
Каты сорвали с казначея одежды и подвесили его за плечи к перекладине подле котла с кипящей водой и варом.
Царевич взобрался на лесенку, принял от дьяка ведро с кипятком и обдал с головы до ног приговоренного.
В то же мгновение Скуратов вылил на Фуникова ушат студеной воды.
– Чтоб не упрел, голубок!
Жестокий крик вырвался из груди пытаемого и потонул в тихом утреннем благовесте.
– Не дюже! Не беленись! – захлебывался Грозный, подсказывая сыну, как лучше орудовать с ведрами.
После обедни Иоанн, постукивая посохом, направился трапезовать.
Борис, сказавшийся накануне больным, пришел в трапезную последним.
Царевич подразнил его языком.
– Проглазел ты потеху!
Годунов притворно вздохнул и стал подле аналоя.
– Из Новагорода гости челом тебе бьют, государь, – сообщил он и, поморщившись от боли, ухватился за поясницу.
– Из Новагорода? – переспросил царь. – Чего им еще?
Борис внимательно поглядел на Грозного.
– Богат и славен тот Новагород, мой государь! Много сказывают те гости, злата и каменьев бесценных у зацных[60] людей да в монастырях!
Он помолчал и, заметив, как все жадно насторожились, прибавил завистливо:
– Лифляндцы, литовцы, ляхи, шведы, фряги с фламандцами – все охочи до Новагорода, до торга его могутного.
Иоанн привстал и больно сдавил руками виски.
– Да эдак-то, ежели и фряги и шведы… ежели попустить – чего доброго, и на Москву ничего не застанется…
Челяднин шумно отставил от себя миску с кислыми щами.
– И то, государь, наши гостиносотенцы печалуются на торг новагородской! – Он разгоряченно вышел из-за стола. – Давеча, царь, держали мы с Годуновым думу и порешили…
– Ведаю! – перебил его царь и отвернулся к оконцу.
Борис откашлялся в кулак и опустился на колени.
– Дозволь, государь!
– Дозволь… все дозволь! А проку от вас, что от чиликанья воробьиного.
– Пожаловал бы ты, како допрежь, позакрывать дворы торговые в Новагороде да большую толику новагородских и псковских торговых гостей на низ увести, в низовые новагородские земли.
Малюта разочарованно оттопырил губы:
– И кака в том радость, в уводе?
На лице Иоанна плеснулась снисходительная улыбка.
– В ратном деле да в израде – орел ты, Малюта. Ну а для государственности не вышел умишком. Не взыщи. Не вышел, Малюта.
И, смачно обсасывая голову вареной стерлядки, потрепал свободной рукой по щеке опричника.
– Тех на низ, а московских гостиносотенцев замест их посадить. Разумеешь затею Борисову? Чтобы торг-то с басурмены не новагородцы, а наши людишки вели.
Расцветший Годунов торопливо прибавил:
– Да чтоб некому было чмутить!
– Чмутить чтобы некому! – поддакнул Иоанн, стукнув братиной по столу.
Челяднин причмокнул уверенно:
– На свою погибель милуются те новагородцы через богомерзкого Курбского да литовского короля с погаными ляхами. Перехватили мы грамоту…
Острыми углами приподнялись плечи царя.
– Волю утресь же зрети те грамоты!
– Израда! Израда! – трезвонили усердно по Московии языки. – Ляхам Новагород замыслил отдаться! Сам митрополит Филипп благословил игумена уволочить тайно святыни монастырские на Польшу премерзкую!
Воеводы и окладчики скликали рать.
Холопи, вооруженные бердышами и стрелами, покорно готовились к бою.
Пять полков подтянулись к Москве. В середине шел полк, главный над четырьмя остальными. Воеводство над ним принял сам Иоанн.
Против рати царевой поднялся весь край новагородский.
Грозный, прежде чем начать бой, отправил послов в противный лагерь.
– Не люба государю кровь человеческая, – объявили послы. – Отдайтесь на милость цареву, и не сотворит он над вами недоброго.
Новагородцы дерзко посмеялись над словами Грозного.
– А кто может устояти противу Бога да и Господина Великого Новагорода? – кичливо кричали они вдогон ускакавшим послам.
Взбешенный Иоанн в ту же ночь выступил в поход.
Две недели держались дружины новагородские. Наконец Грозному удалось обложить город.
В последний раз он объявил осажденным:
– Ежели не отдадитесь на милость мою – в Волхове утоплю всех крамольников!
Дружины ничего не ответили и приготовились к обороне.
Под градом стрел, презирая смерть, бесстрашно гнал Малюта к стенам полки.
Утром, с лихими песнями и победными трубными кличами, рать прорвалась на улицы города и сразу же приступила к погрому.
На другой день, окруженный сотней опричников, в Новагород прискакал Иоанн.
У заставы его встретил архиепископ Феофил.
– Ты бы римской церкви поклон отвесил, Иуда, а не мне, царю православному! – с омерзением сплюнул царь.
Феофил поднял клятвенно руку.
– Верую, государь, во едину святую соборную и апостольскую церковь и такожде исповедую едино крещение, яко и ты, преславной!
Константин Георгиевич Шильдкрет (1896–1965) – русский советский писатель. Печатался с 1922 года. В 20-х – первой половине 30-х годов написал много повестей и романов, в основном на историческую тему. Роман «Кубок орла», публикуемый в данном томе, посвящен событиям, происходившим в Петровскую эпоху – войне со Швецией и Турцией, заговорам родовой аристократии, недовольной реформами Петра I. Автор умело воскрешает атмосферу далекого прошлого, знакомя читателя с бытом и нравами как простых людей, так и знатных вельмож.
Роман рассказывает о холопе Никишке, жившем во времена Ивана Грозного и впервые попытавшемся воплотить мечту человечества — летать на крыльях, как птицы. В основе романа — известная историческая легенда. Летописи рассказывают, что в XVI веке «смерд Никитка, боярского сына Лупатова холоп», якобы смастерил себе из дерева и кожи крылья и даже с успехом летал на них вокруг Александровской слободы.
Предлагаемую книгу составили два произведения — «Царский суд» и «Крылья холопа», посвящённые эпохе Грозного царя. Главный герой повести «Царский суд», созданной известным писателем конца прошлого века П. Петровым, — юный дворянин Осорьин, попадает в царские опричники и оказывается в гуще кровавых событий покорения Новгорода. Другое произведение, включённое в книгу, — «Крылья холопа», — написано прозаиком нынешнего столетия К. Шильдкретом. В центре его — трагическая судьба крестьянина Никиты Выводкова — изобретателя летательного аппарата.
Роман повествует о бурных событиях середины XVII века. Раскол церкви, народные восстания, воссоединение Украины с Россией, война с Польшей — вот основные вехи правления царя Алексея Михайловича, прозванного Тишайшим.
В трилогии К. Г. Шильдкрета рассказывается о реформах, проводившихся Петром Великим, ломке патриархальной России и превращении её в европейскую державу.
Действие исторических романов Константина Георгиевича Шильдкрета (1886-1965) "Бунтарь" (1929) и "Мамура" (1933) уводит читателей в далекую эпоху конца 17 - начала 18 века. Тяжелая жизнь подневольного русского народа, приведшая к серьезным колебаниям в его среде, в том числе и религиозным; борьба за престол между Софьей и Нарышкиными; жизнь Петра I, полная величайших свершений,- основные сюжетные линии произведений, написанных удивительным, легким языком, помогающим автору создать образ описываемого времени, полного неспокойствия, с одной стороны, и великих преобразований - с другой.
Исторический роман Акакия Белиашвили "Бесики" отражает одну из самых трагических эпох истории Грузии — вторую половину XVIII века. Грузинский народ, обессиленный кровопролитными войнами с персидскими и турецкими захватчиками, нашёл единственную возможность спасти национальное существование в дружбе с Россией.
Роман основан на реальной судьбе бойца Красной армии. Через раскаленные задонские степи фашистские танки рвутся к Сталинграду. На их пути практически нет регулярных частей Красной армии, только разрозненные подразделения без артиллерии и боеприпасов, без воды и продовольствия. Немцы сметают их почти походя, но все-таки каждый бой замедляет темп продвижения. Посреди этого кровавого водоворота красноармеец Павел Смолин, скромный советский парень, призванный в армию из тихой провинциальной Самары, пытается честно исполнить свой солдатский долг. Сможет ли Павел выжить в страшной мясорубке, где ежесекундно рвутся сотни тяжелых снарядов и мин, где беспрерывно атакуют танки и самолеты врага, где решается судьба Сталинграда и всей нашей Родины?
Рассказ о белорусском атеисте XVII столетия Казимире Лыщинском, казненном католической инквизицией.
Отряд красноармейцев объезжает ближайшие от Знаменки села, вылавливая участников белогвардейского мятежа. Случайно попавшая в руки командира отряда Головина записка, указывает место, где скрывается Степан Золотарев, известный своей жестокостью главарь белых…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Подробная и вместе с тем увлекательная книга посвящена знаменитому кардиналу Ришелье, религиозному и политическому деятелю, фактическому главе Франции в период правления короля Людовика XIII. Наделенный железной волей и холодным острым умом, Ришелье сначала завоевал доверие королевы-матери Марии Медичи, затем в 1622 году стал кардиналом, а к 1624 году — первым министром короля Людовика XIII. Все свои усилия он направил на воспитание единой французской нации и на стяжание власти и богатства для себя самого. Энтони Леви — ведущий специалист в области французской литературы и культуры и редактор авторитетного двухтомного издания «Guide to French Literature», а также множества научных книг и статей.
Теодор Мундт (1808–1861) — немецкий писатель, критик, автор исследований по эстетике и теории литературы; муж писательницы Луизы Мюльбах. Получил образование в Берлинском университете. Позже был профессором истории литературы в Бреславле и Берлине. Участник литературного движения «Молодая Германия». Книга «Мадонна. Беседы со святой», написанная им в 1835 г. под влиянием идей сен-симонистов об «эмансипации плоти», подвергалась цензурным преследованиям. В конце 1830-х — начале 1840-х гг. Мундт капитулирует в своих воззрениях и примиряется с правительством.
Павел Петрович Свиньин (1788–1839) был одним из самых разносторонних представителей своего времени: писатель, историк, художник, редактор и издатель журнала «Отечественные записки». Находясь на дипломатической работе, он побывал во многих странах мира, немало поездил и по России. Свиньин избрал уникальную роль художника-писателя: местности, где он путешествовал, описывал не только пером, но и зарисовывал, называя свои поездки «живописными путешествиями». Этнографические очерки Свиньина вышли после его смерти, под заглавием «Картины России и быт разноплеменных ее народов».
Во времена Ивана Грозного над Россией нависла гибельная опасность татарского вторжения. Крымский хан долго готовил большое нашествие, собирая союзников по всей Великой Степи. Русским полкам предстояло выйти навстречу врагу и встать насмерть, как во времена битвы на поле Куликовом.
Поздней осенью 1263 года князь Александр возвращается из поездки в Орду. На полпути к дому он чувствует странное недомогание, которое понемногу растёт. Александр начинает понимать, что, возможно, отравлен. Двое его верных друзей – старший дружинник Сава и крещённый в православную веру немецкий рыцарь Эрих – решают немедленно ехать в ставку ордынского хана Менгу-Тимура, чтобы выяснить, чем могли отравить Александра и есть ли противоядие.