Розмысл царя Иоанна Грозного - [105]
Атаман потряс булавой.
– Годи! Послухаем, что повыкладает нам Нерыдай!
– Ото и повыкладаю, что за таку подмогу в лянцюги надо взять да за ребра подвесить! И никаких!
Он сорвал с себя шапку и бросил ее злобно в Василия.
– И никаких! Под ребра! И никаких!
Ни один человек не посмел выступить на защиту Василия. С немым участием поглядывали на преступника его друзья и соратники.
Кошевой не спеша раскурил люльку и уставился на Нерыдайменематы.
– А не поискали бы вы, паны, в казацкой своей башке да не припомнили, как Бабак в поле орудовал для славы нашей Сечи молодецкой?
– Геть! – напали на атамана молодые казаки. – На крюк его, та и годи!
Кошевой наклонился к писарю и неожиданно продиктовал:
– Такой расправы нема, чтобы казак напирал с косою на казака… Пышы!
И, сунув кончик оселедца в зубы, спокойно дождался, пока писарь записал его слова.
– А и такой расправы нема, чтоб хрещеные забижали так себе, байдуже, незаможных невольников… Та пышы!
Рада строго прислушивалась к словам атамана и молчала. Друзья Выводкова поощряюще поглядывали на Загубыколесо.
– Напысал? Ну, то-то ж! Пышы: и порешило славное низовое товариство почитать того Бабака не ворогом казацким, а и ни другом, а так себе: ни рыба ни рак. Та не пышы! И дале: и порешило казачество погнать Бабака того из Сечи. Ты чего стал? Я сам за тебя в носу поковыряю! – прикрикнул кошевой на писаря, засунувшего в раздумье пальцы в обе ноздри.
– Так ли я балакаю, паны?
– Бреши до конца, а там пораскумекаем.
Загубыколесо выплюнул оселедец и отставил правую ногу.
– Выходит, порешило славное низовое…
– Так то ж ты порешил покель, а не мы! – зашумели не зло передние ряды.
– А вы не сбивайте!
И, к писарю:
– Порешило ту ганчырку геть погнать из Сечи. Нехай его где хочет, маты мордует. Та то не пышы! То я для слова.
Молодежь попыталась возмутиться, но Рогозяный Дид с товарищами выхватили сабли из ножен.
– Дюже сопливы еще – спорить со стариками! Геть до шинка подрастать!
Атаман воспользовался минутой и подмигнул писарю.
– Бей печать! И годи! Прощай, Бабак! Пошныркаешь по Дикому полю, а там, после покуты, вертайся на Сечь с повинной башкой.
Перекинув через плечо котомку и оскорд, ушел Василий с сыном в Дикое поле.
Поздним вечером остановились они у могилы для роздыха.
Василий склонил голову на плечо сына и горько задумался.
Иван нежно обнял отца.
– Не томись, батюшка! Авось обойдется.
Розмысл заломил больно руки.
– Пошто? Кой человек растолкует?
– Ты сядь, батюшка, отдохни.
Выводков подергал носом и срывающимся, полным недоумения, голосом бросил куда-то в пространство:
– Пошто? Пошто великим простором Русия раскинута, а жить одинокому негде? Пошто?!
Глава одиннадцатая
Годунов заботливо укутал в покрывало ноги Грозного и с тоской уставился в распухшее лицо его.
– Не изводи себя, мой государь. Покель аз у одра твоего, не быть, опричь добра, ничему.
Иоанн с трудом поднес исхудалую руку к глазам и стряхнул надоедливую слезу.
– С того Челяднина и пошло. Ходит он, Борис… Куда ни пойду – всюду ходит он за мной…
Он отодвинулся к стене и, вобрав голову в плечи, прибавил таинственно:
– Давеча в церкви… из-за образа Пантелеймона норовил дланью ко мне дотянуться.
Евстафий, стоявший до того у аналоя, подошел к царю с кропилом и свяченой водой.
– Не для своей потехи казнил ты окольничего, преславной, но для укрепления стола.
И, помолясь, покропил больного водой.
Царь сердито отвернулся. Протопоп зашелестел страницами требника.
– Где ты, Борис? Страшно мне, Борис!
Советник присел на постель и негромко фыркнул в кулак.
– Ну, ты! Посмейся!
– Помилуй, царь! Да ежели бы младости даровал Господь твою долю, раздуло бы ту младость от спеси!
Любопытно повернув голову, Грозный показал Евстафию глазами на дверь.
– Умелец ты, Борис, на мудреные словеса!
Он с трудом сел и уперся подбородком в набалдашник посоха.
– Не от баб ли такое слыхивал?
– От всяких, государь.
Годунов хитро прищурился.
– Сама королева аглицкая дочь за тебя прочит, мой преславной!
Лицо царя вспыхнуло.
– Дай-кась поглазеюсь аз в басурменово умельство!
Вздрагивающие пальцы охорашивающе забегали по растрепанным усам и бороде.
Но чем дольше гляделся Иоанн в зеркальце, тем угрюмее сходились брови и блекли глаза.
– Нет, где уж нам женихаться! – печально свесил он голову и выронил из рук зеркальце.
Годунов возмущенно вскочил.
– Ты что же, преславной?! В полсотни с малым годов уже и не женихаться?! Да ежели что… да ежели Бог даст – засохнут коросты на тебе, любой молодец позавидует велелепию лика твоего пресветлого!
Царь невольно выпрямил спину и молодцевато прищелкнул.
– Да оно, ежели на то пошло, и впрямь полсотни с малым – не великая еще кручина.
Он неожиданно громко окликнул Евстафия. Протопоп сейчас же появился у двери.
Грозный поманил его пальцем и уставился с верой на образ.
– Не утешение ли от Господа сия весть аглицкая?
Духовник, не поняв, осклабился:
– Аль не услышит Господь усердных моих молений?!
Истомно потянувшись, Иоанн улегся в постель.
– Ежели с агличанкой побраться, – раздумчиво протянул он, – быть в те поры Русии…
– В торгу великом со басурмены! – торжественно досказал Борис.
Евстафий неодобрительно покачал головой.
Роман рассказывает о холопе Никишке, жившем во времена Ивана Грозного и впервые попытавшемся воплотить мечту человечества — летать на крыльях, как птицы. В основе романа — известная историческая легенда. Летописи рассказывают, что в XVI веке «смерд Никитка, боярского сына Лупатова холоп», якобы смастерил себе из дерева и кожи крылья и даже с успехом летал на них вокруг Александровской слободы.
Роман повествует о бурных событиях середины XVII века. Раскол церкви, народные восстания, воссоединение Украины с Россией, война с Польшей — вот основные вехи правления царя Алексея Михайловича, прозванного Тишайшим.
В трилогии К. Г. Шильдкрета рассказывается о реформах, проводившихся Петром Великим, ломке патриархальной России и превращении её в европейскую державу.
Действие исторических романов Константина Георгиевича Шильдкрета (1886-1965) "Бунтарь" (1929) и "Мамура" (1933) уводит читателей в далекую эпоху конца 17 - начала 18 века. Тяжелая жизнь подневольного русского народа, приведшая к серьезным колебаниям в его среде, в том числе и религиозным; борьба за престол между Софьей и Нарышкиными; жизнь Петра I, полная величайших свершений,- основные сюжетные линии произведений, написанных удивительным, легким языком, помогающим автору создать образ описываемого времени, полного неспокойствия, с одной стороны, и великих преобразований - с другой.
Константин Георгиевич Шильдкрет (1896–1965) – русский советский писатель. Печатался с 1922 года. В 20-х – первой половине 30-х годов написал много повестей и романов, в основном на историческую тему. Роман «Кубок орла», публикуемый в данном томе, посвящен событиям, происходившим в Петровскую эпоху – войне со Швецией и Турцией, заговорам родовой аристократии, недовольной реформами Петра I. Автор умело воскрешает атмосферу далекого прошлого, знакомя читателя с бытом и нравами как простых людей, так и знатных вельмож.
Предлагаемую книгу составили два произведения — «Царский суд» и «Крылья холопа», посвящённые эпохе Грозного царя. Главный герой повести «Царский суд», созданной известным писателем конца прошлого века П. Петровым, — юный дворянин Осорьин, попадает в царские опричники и оказывается в гуще кровавых событий покорения Новгорода. Другое произведение, включённое в книгу, — «Крылья холопа», — написано прозаиком нынешнего столетия К. Шильдкретом. В центре его — трагическая судьба крестьянина Никиты Выводкова — изобретателя летательного аппарата.
В повести Александры Усовой «Маленький гончар из Афин» рассказывается о жизни рабов и ремесленников в древней Греции в V веке до н. э., незадолго до начала Пелопоннесской войныВ центре повести приключения маленького гончара Архила, его тяжелая жизнь в гончарной мастерской.Наравне с вымышленными героями в повести изображены знаменитые ваятели Фидий, Алкамен и Агоракрит.Повесть заканчивается описанием Олимпийских игр, происходивших в Олимпии.
В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В.Йенсена (1873–1850) входит одно из лучших произведений писателя — исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном и народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» — картина нравов и быта датского крестьянства, отдельные мифы — особый философский жанр, созданный писателем. По единодушному мнению исследователей, роман «Падение короля» является одной из вершин национальной литературы Дании. Историческую основу романа «Падение короля» составляют события конца XV — первой половины XVI веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Княгиня Екатерина Романовна Дашкова (1744–1810) — русский литературный деятель, директор Петербургской АН (1783–1796), принадлежит к числу выдающихся личностей России второй половины XVIII в. Активно участвовала в государственном перевороте 1762 г., приведшем на престол Екатерину II, однако влияние ее в придворных кругах не было прочным. С 1769 г. Дашкова более 10 лет провела за границей, где встречалась с видными политическими деятелями, писателями и учеными — А. Смитом, Вольтером, Д. Дидро и др. По возвращении в Россию в 1783 г.
Павел Петрович Свиньин (1788–1839) был одним из самых разносторонних представителей своего времени: писатель, историк, художник, редактор и издатель журнала «Отечественные записки». Находясь на дипломатической работе, он побывал во многих странах мира, немало поездил и по России. Свиньин избрал уникальную роль художника-писателя: местности, где он путешествовал, описывал не только пером, но и зарисовывал, называя свои поездки «живописными путешествиями». Этнографические очерки Свиньина вышли после его смерти, под заглавием «Картины России и быт разноплеменных ее народов».
Во времена Ивана Грозного над Россией нависла гибельная опасность татарского вторжения. Крымский хан долго готовил большое нашествие, собирая союзников по всей Великой Степи. Русским полкам предстояло выйти навстречу врагу и встать насмерть, как во времена битвы на поле Куликовом.
Поздней осенью 1263 года князь Александр возвращается из поездки в Орду. На полпути к дому он чувствует странное недомогание, которое понемногу растёт. Александр начинает понимать, что, возможно, отравлен. Двое его верных друзей – старший дружинник Сава и крещённый в православную веру немецкий рыцарь Эрих – решают немедленно ехать в ставку ордынского хана Менгу-Тимура, чтобы выяснить, чем могли отравить Александра и есть ли противоядие.