Рождение Римской империи - [37]
Приведенный эпод, одно из лучших произведений Горация, характерен в двух отношениях. Отчаяние настолько глубоко захватило людей, так ужасны были условия жизни, так мало было надежды на будущее, что даже культурные римляне верили приближающейся кончине мира, которую в аналогичных обстоятельствах пытался научно обосновать Лукреций. Еще сильнее, конечно, была боязнь «светопреставления» в гуще и толще народной, где она на базе некоторых предсказаний Сивиллиных книг, авторитет которых в данный момент так высок был и на Востоке, превращалась почти в уверенность.
Не случайность, что почти одновременно и Вергилий создает свою знаменитую IV эклогу, проникнутую теми же идеями и тем же настроем, но в несколько смягченном тоне, может быть, под влиянием тех надежд, которые вызвало в обществе Брундисийское соглашение между Антонием, Октавианом и Секстом Помпеем. К идее крушения мира, под влиянием греко-восточных идей, ярко сказывающихся и в только что упомянутых Сивиллиных книгах, присоединяются здесь идеи о грядущем возрождении мира и о появлении мессии, спасителя, носителя этого возрождения.
В высокой степени показательна в эподе Горация, солдата побежденной сенатской армии, и мысль о бегстве, бегстве куда-нибудь в новые места. Лично Гораций этой мысли не осуществил, его крупный талант дал ему возможность остаться в Италии и не голодать. Но не один из его товарищей по службе в армии Брута и немало таких же италиков, как он и Вергилий, принужденных отдать свою родовую землю захватчикам-ветеранам, претворили носившуюся в воздухе мысль о бегстве в действительность.
Короткий просвет Брундисийского соглашения сменился, как помнят читатели, новыми грозными тучами, собравшимися над Италией: флот Секста Помпея отрезал Италию от хлебных рынков, начался голод, болезни и т. п., вновь надвигалась жестокая война, от которой Италия ничего доброго ждать не могла; борьба с Секстом Помпеем всею своею тяжестью ложилась на ее, и только на ее плечи.
Понятно, что господствующим чувством в эти моменты могло быть только негодование бессильного отчаяния: вожди предают Рим, из-за своих распрей они не видят ран Италии, не видят и не думают и о грозной опасности, надвигающейся с Востока. Этот страх перед Востоком, страх перед грозной Парфией[197] типичен для всего умонастроения тогдашнего мира. Будущее Востока показало, что это был страх провидцев.
Тот же Гораций суммирует настроение момента в необычайно сильных, бичующих стихах VII эпода, который привожу в переводе того же А.П. Семенова-Тян-Шанского, опубликованном им в «Русской Мысли» (1916. — Кн. 10), с несколькими новыми вариантами.
Победа над Секстом Помпеем устранила на некоторое время острые проявления тех великих «благ», которые принесла с собою Риму гражданская война. Но существенным образом настроение не изменилось. Ясно было, что война не кончилась и что тяжесть ее придется вынести на себе и на этот раз Западу, и, глав-дам образом, Италии.
Первое, что выросло и должно было вырасти на этой почве, это был политический индифферентизм и рост чисто материалистического миросозерцания, забота о своей шкуре, прежде всего и главным образом. И раньше эта точка зрения находила себе все больше и больше приверженцев. Блестящим ее представителем был Тит Помпоний Аттик[198], сумевший быть одновременно и постоянно, несмотря на все изменения политического барометра и все его кризисы, близким человеком и Цицерона, своего интимного корреспондента, и Помпея, и Цезаря. Сумел он, несмотря на проскрипции и конфискации, сохранить не только свою жизнь, но и все свое крупное состояние полностью. Таких людей, как он, становилось все больше и больше, и не только среди членов высших сословий.
В области религиозного миросозерцания и культа охарактеризованное выше настроение сказывается во все большем и большем значении культа Фортуны
Книга одного из выдающихся исследователей античности в отечественной и мировой науке Михаила Ивановича Ростовцева (1870–1952), крупнейшего специалиста в области экономики эллинистическо-римского периода. На общем фоне истории императорского Рима автор даёт глубокий и тщательный анализ тенденций развития экономики поздней античности. Сочинение основано на результатах многолетнего и всестороннего изучения письменных и археологических памятников, в интерпретации которых М. И. Ростовцев является мастером мирового класса.
Книга одного из выдающихся исследователей античности в отечественной и мировой науке Михаила Ивановича Ростовцева (1870–1952), крупнейшего специалиста в области экономики эллинистическо-римского периода. На общем фоне истории императорского Рима автор даёт глубокий и тщательный анализ тенденций развития экономики поздней античности. Сочинение основано на результатах многолетнего и всестороннего изучения письменных и археологических памятников, в интерпретации которых М. И. Ростовцев является мастером мирового класса.
«В сердце России» — логическое завершение книг «На приокских просторах' и — Окские дали». В ней рассказывается о природе Нижнеокского края, об историческом прошлом и настоящем городов Владимирской и Горьковской областей. Читатель совершит путешествие по Оке, увидит древний Муром и молодок Дзержинск, старинные Выксу и Павлове, побывает в Горьком и пушкинском Болдине.Рассчитана на широкий круг читателей.Рецензент кандидат географических наук Л. Л. ТрубеРЕДАКЦИИ ГЕОГРАФИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
В книге П. Панкратова «Добрые люди» правдиво описана жизнь донского казачества во время гражданской войны, расказачивания и коллективизации.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
В книге финского историка А. Юнтунена в деталях представлена история одной из самых мощных морских крепостей Европы. Построенная в середине XVIII в. шведами как «Шведская крепость» (Свеаборг) на островах Финского залива, крепость изначально являлась и фортификационным сооружением, и базой шведского флота. В результате Русско-шведской войны 1808–1809 гг. Свеаборг перешел к Российской империи. С тех пор и до начала 1918 г. забота о развитии крепости, ее боеспособности и стратегическом предназначении была одной из важнейших задач России.
Обзор русской истории написан не профессиональным историком, а писательницей Ниной Матвеевной Соротокиной (автором известной серии приключенческих исторических романов «Гардемарины»). Обзор русской истории охватывает период с VI века по 1918 год и написан в увлекательной манере. Авторский взгляд на ключевые моменты русской истории не всегда согласуется с концепцией других историков. Книга предназначена для широкого круга читателей.
В числе государств, входивших в состав Золотой Орды был «Русский улус» — совокупность княжеств Северо-Восточной Руси, покоренных в 1237–1241 гг. войсками правителя Бату. Из числа этих русских княжеств постепенно выделяется Московское великое княжество. Оно выходит на ведущие позиции в контактах с «татарами». Работа рассматривает связи между Москвой и татарскими государствами, образовавшимися после распада Золотой Орды (Большой Ордой и ее преемником Астраханским ханством, Крымским, Казанским, Сибирским, Касимовским ханствами, Ногайской Ордой), в ХѴ-ХѴІ вв.