Россия и последние войны ХХ века - [260]

Указом от 22 января руководство операций в Чечне возлагалось на директора ФСБ Николая Патрушева, одновременно объявлялось о сокращении группировки федеральных сил. Объявлялось, что чисто контртеррористическая операция будет далее осуществляться силами ФСБ, МВД и спецподразделений Минобороны. Тем самым, комментировали иные наблюдатели, объявлялось и о неэффективности армейского командования. Объединенной группировке федеральных сил предстоит быть сокращенной вдвое; военное присутствие в Чечне ограничивается размещением здесь на постоянной основе 42-й мотострелковой дивизии и бригады внутренних войск.

Игорь Сергеев даже не вошел в Оперативный штаб по управлению контртеррористической операцией на Северном Кавказе, возглавляемой руководителем ФСБ Патрушевым.

За несколько дней до принятия Указа, 17 января, секретарь Совета безопасности РФ Сергей Иванов заявил, что Россия встала на путь политического урегулирования в Чечне — не потому ли, что 14 января на Северный Кавказ вылетела делегация ПАСЕ? Ведь никаких признаков укрепления стабильности в республике, по сравнению, например, с ноябрем или декабрем, не наблюдается, а численность боевиков теперь иными источниками определяется в 5000 — так же, как и год назад [1412]. На протяжении всего января хроника сообщала об обстрелах, артиллерийских ударах по скоплениям боевиков, взрывах и убийствах. В феврале в небе Чечни наконец-то появились «Черные акулы», и они отнюдь не остались без работы.

6 февраля: «Боевая ударная группа выполняла боевой вылет в полном составе в район южнее села Центорой [1413]. В сложных условиях горно-лесистой местности был обнаружен укрепленный лагерь боевиков, в центре которого были замечены каменные дома, обвалованные грунтом и замаскированные подручными средствами. Было решено нанести по ним удар управляемыми ракетами типа «Вихрь»…»

14 февраля: «Боевая ударная группа полным составом выполняла боевую задачу способом свободной охоты в районе сел Дуба-Юрт и Хатуни. В сложных условиях местности летчики смогли обнаружить и уничтожить восемь целей… Фронтовая премьера новой боевой машины состоялась».

Той самой боевой машины, которой так и не получила армия, теперь выводимая из Чечни при обстоятельствах более чем странных.

Утверждают, что ее вывод обусловлен необходимостью проведения спецопераций, являющихся специализацией ФСБ. Допустим, хотя не очень понятно, почему эти спецоперации [1414] не проводились до сих пор и чем их проведению мешала или может помешать армия. Само же ее обездвижение в так называемых опорных зонах, которые она контролирует и которые непрерывно обстреливаются по периметру, явилось результатом определенных организационных решений, едва ли и не имевших своей целью тот самый результат, который мы наблюдаем сегодня.

Паскевич писал в свое время: «В такой войне, гоняясь за бегущим и скрывающимся неприятелем, не может быть большой потери, но войска утомятся и, не имея ни твердых пунктов, ни верных коммуникаций, должны будут возвратиться без успеха». К сожалению, современные вооружения даже и в такой, ведущейся по классическому образцу «набег-отход», войне заставляют армию нести «большую потерю», в остальном же алгоритм описанной Паскевичем ситуации повторился и во второй чеченской войне. С той лишь разницей, что Паскевич, зная о подобной опасности, разрабатывал соответствующие меры по ее предотвращению [1415]. В конце ХХ века русская армия оказалась поставленной в ситуацию двоевластия, лишившую ее возможности полновластно контролировать даже стратегически важные дороги, развязки и населенные пункты.

И хотя она, по сути, выполнила свою основную задачу — установила полный военный контроль над всей территорией Чечни еще весной 2000 года, прошедший с тех пор год* снова в значительной мере затуманил и размыл добытую ее кровью победу. Руководство РФ по причинам, о которых остается только догадываться, сочло возможным перенести центр тяжести на спецоперации тогда, когда бандформирования начали опять совершенно свободно перемещаться по селам и дорогам Чечни. «Дедлайн», отчетный срок для Оперативного штаба, назначенный на 15 мая 2001 года, не изменил ситуации.

Но коль скоро решение о выводе армии принято, естественно было бы ожидать если не торжественной ее встречи, как то было с выводимым из Афганистана ОКСВ, то хотя бы благодарности, воздавания традиционных почестей за понесенные жертвы и честно выполненный долг. В крайнем же случае — хотя бы не обливания грязью. Однако именно это последнее началось синхронно с объявлением о начале вывода армии, обретая черты настоящей, умело развернутой кампании. Даже рядовой, но не вполне равнодушный наблюдатель, уже переживший вместе со страной опыт «горячих точек» и двух чеченских войн, не может не понимать, что стечение обстоятельств, к тому же синхронно стянутых вокруг 23 февраля, вряд ли является случайным. Первое и самое «ударное» из них — сообщение журналистки «Новой газеты» Анны Политковской о якобы обнаруженных ею в расположении 45-го воздушно-десантного и 119-го парашютно-десантного полков Минобороны близ чеченского села Хатуни зинданов, в которых содержатся представители гражданского населения Чечни. Для проверки этих сообщений в указанный район выехала комиссия в составе работников прокуратуры, силовиков и правозащитников.