Ромка едет на охоту - [10]
Ромка наловчился делать это очень быстро, но накормить птенца досыта он так и не смог. При виде очередного кузнеца Разбойник раскрывал клюв, поднимал писк и с жадностью хватал подношение.
— Ему бы ящерицу поймать… — посоветовал отец.
— Поймай, а то я боюсь.
— Ты найди, а я поймаю.
Долго искал Ромка ящерицу, но все-таки нашел. И даже поймал ее сам, накрыв сачком, а потом прижав береткой. Разбойник расправился с ящерицей так же, как с кузнецами. После этого он присмирел — видать, наелся.
На другое утро птенца не оказалось на месте.
— Улетел Разбойник, — огорчился Ромка.
Но в это время на верхушке дуба зашуршали листья. Прыгая с ветки на ветку, птенец возвратился туда, где его вчера кормили. Ромка обрадовался и побежал за кузнецами.
На чем держатся звезды?
Приближался срок возвращения домой. Отец и Ромка почистили «Ласточку», собрали вещи, уложили на место палатку.
— Погода стоит ясная, теплая, — сказал отец. — Сегодня будем ночевать на открытом воздухе, у костра. А завтра пораньше двинемся в путь.
Вечером они разложили прощальный костер. В последний раз сварили уху. Вскипятили чай. Поужинали. Из сена соорудили себе мягкую постель и легли в нее, прикрывшись тонким одеялом. Дик свернулся калачиком под боком у Ромки.
Ромка лежал на спине. Спать ему не хотелось. Он прислушивался, как временами потрескивали дрова в костре и шелестели листья дуба. Где-то квакали лягушки и кричали ночные птицы.
Скоро костер погас. Над станом сгустилась темнота, но зато стало видно звезды. Их было много, звезд, больших и маленьких. Все они висели неподвижно, только подмигивали Ромке. Лишь одна звездочка двигалась по небу быстро-быстро. Она ярко вспыхивала, притухала и снова вспыхивала.
— Папа, куда полетела эта звездочка? — спросил Ромка.
— Какая?
— А вон та, — показал Ромка, выпростав руку из-под одеяла.
— Это спутник Земли.
— А он с космонавтом?
— Не думаю. Впрочем, мы с тобой оторвались от жизни за эти дни, может, и с космонавтом опять запустили.
— Наш?
— Может быть, наш, а может, американский.
— Пап, а Герман Титов еще полетит?
— Не знаю. А почему тебя интересует именно Герман Титов, он ведь давно летал?
— Я его видел, когда он в наш город приезжал.
— Ну вот и спросил бы у него, полетит он или нет.
— Я не догадался…
Ромка надолго замолчал. Отец подумал, что он заснул, поправил на нем одеяло, придвинулся поближе, чтобы Ромке теплее было. Но Ромка не спал. Он думал. Думал-думал и опять заговорил:
— Пап, ты не спишь?
— Сплю.
— Значит, ты во сне со мной говоришь?
— Во сне.
— А ты можешь во сне сказать, на чем держатся звезды?
— Этого я тебе, наверно, ни во сне, ни наяву не сумею объяснить.
— Почему?
— Да не поймешь ты…
— А ты же говорил, что я сообразительный.
— Сообразительный, но маленький. Чтобы понять некоторые вещи, нужно много учиться, а ты еще в школу не ходишь.
— В этом году я пойду в школу.
— Вот тогда и узнаешь, на чем звезды держатся…
— Ну хорошо. Я не пойму, а ты скажи. Что тебе, жалко? На чем они держатся?
— Ни на чем не держатся. Они летят.
— Куда?
— В бесконечность.
— А что такое бесконечность?
— Это то, у чего нет конца. Я же говорил, что ты не поймешь… Спи!
Но и на этот раз Ромка заснул не сразу. Он думал о том, как они скоро приедут домой, как обрадуется их возвращению мама, как он будет рассказывать Косте про Пушка, про утку, которая улетела, про Разбойника, который сегодня тоже улетел, про Шустрика и про Мямлика. Мямлика он отдаст Косте за так, даже увеличительное стекло назад не возьмет…
Так он думал, глядя на звезды. А может быть, это снилось ему во сне?
Эх, Костя не видит!
Отец покачал канистру, в которой хранился запасной бензин, и озабоченно проговорил:
— Далеко мы с тобой забрались, Роман Петрович… Боюсь, что бензина до дому не хватит.
— А мы на веслах поплывем.
— Против течения-то? Нет, брат, на веслах далеко не уйдешь. Попробуем прицепиться вон за тот караван.
— А нас не поругают?
— Мы разрешения попросим…
Он сбавил обороты мотора и направил «Ласточку» на середину реки, где должен был проходить появившийся снизу караван.
Когда буксир поравнялся с лодкой, Ромка сам, без помощи отца, прочитал на его борту: «Б-Ы-С-Т-Р-Ы-Й».
«Быстрый» шел не очень быстро, потому что тащил за собой две большие баржи. «Ласточка» приблизилась к последней барже. Отец сложил рупором журнал «Огонек» и крикнул:
— Эй, на барже!..
Из каюты вышел человек в тельняшке и подошел к борту.
— Возьмите, пожалуйста, на буксир, бензин кончается, — попросил отец.
— А вам куда?
— До Волгограда.
— Подходите к корме. — Человек в тельняшке прошел на корму и свесился через борт. — Давайте цепь… Вы сами-то в лодке останетесь или на баржу переберетесь?
— На баржу! — ответил за отца Ромка. — Только мы с Диком, можно?
— А он не разорвет меня? — усмехнулся человек в тельняшке, покосившись на щенка.
— Нет, он у нас ученый, — успокоил его Ромка.
— Ну, если ученый, тогда можно.
Экипаж «Ласточки» в полном составе перебрался на баржу. Только Мямлика оставили в ящике на лодке.
— Ну, давайте знакомиться, — сказал человек в тельняшке. — Меня зовут Василий Иванович…
— Как Чапаев! — восхитился Ромка.
— Как Чапаев. И усы поэтому я отпустил чапаевские.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.