Роман без названия - [26]

— Не плачь, только не плачь, родная, — он поцеловал ей руки. Прижал к себе, неловко погладил по светлым волосам. — Мне всё равно, что у тебя нет тени, что ты связана с мечом… и все эти звериные формы. Ты чего?

— Я не…

— Я уже понял, что ты не управляла всеми этими животными. Подожди, но тогда… Ты что же ничего не можешь вызвать сквозь время?

— Конечно. Время — незыблемо. Его нельзя повернуть вспять… Нельзя вернуться назад и переделать сделанное. Иначе бы мир лихорадило, — она нежно улыбнулась ему. — Я, по-моему, тебе это уже говорила.

— Значит ты не вызывала дракона сквозь время?

— Не вызывала, — она помрачнела. — Что ты знаешь о волшмагических превращениях?

— Кажется, способность превращаться в существо, обладающее магическими свойствами, — он с недоверием посмотрел на неё. — Но ведь это… это же глупый миф неколдунов?

— Нет. Хотя это очень… редкое явление, — она нервно кусала губы и говорила всё тише.

— Дракон! — вспомнил он. — Белый дракон?

— Да, и в противовес ему феникс.

— Феникс? А почему не единорог?

— Я пила их молоко, — два испуганных глаза взглянули на него из-за золотистых волос и тут же погасли.

— Ничего, — неокрепшим от удивления голосом проговори Каникс. — Ничего, справимся, — он прижал её к себе. — Если что, то и я…

— Нет! Не смей! Даже не думай! — Линкс испугалась за него. Она беспокоится о нем. Это так приятно. — Самое трудное при волшмагических превращениях — сохранить контроль над формой.

— Но ты неплохо справляешься. Подожди, дракон белый альдбунский? — он с напряжением всматривался в её лицо.

— Да, ты всё-таки догадался, — она как-то печально улыбнулась.

— Просто теперь я понял, откуда взялся тот дракон. Ты свои глаза превратила в глаз дракона. Нужно ведь не просто слезы дракона, а слезы влюбленного дракона, — его пальцы зарылись в её волосы. Девушка судорожно вздрагивала. — Мели, моя Мели. Я… Ты ведь мне веришь?

— Да, — она попыталась отстраниться или хотя бы заглянуть ему в глаза.

— Тогда поверь, что и всё произошедшее было необходимо, — он прижал девушку к себе ещё крепче, не отпуская. Его вторая рука скользнула по её спине вниз.

— Хорошо. Пусти меня, пожалуйста, — ей удалось вырваться. — Ты себе слишком много позволяешь.

Себастьян хитро улыбнулся:

— Когда я был в собачьем облике, мне было многое позволено.

— Но я же этого не знала, — жалобно проговорила она.

— Конечно, только догадывалась… Ладно, я пойду. Ну, хоть поцелуй меня… Ну, пожалуйста, на прощание.

Закусив нижнюю губу, девушка с нежность посмотрела на него. Поколебавшись, она послала ему воздушный поцелуй.

— Нет, Мели. Я так не согласен.

— Ладно, — она осторожно коснулась его губ своими, а он и не думал отрываться от них. — Хватит, — она отстранилась минут через пять.

— Нет… ещё немного… У тебя такие сладкие губы, — он всё же убавил свой пыл, заметив её взгляд. — Наверное, мне пора идти…. Подожди, а где Метель?

— Её забрали. Я ничего не смогла сделать. Они хотят узнать… Тебя это не касается: это мои проблемы.

— Нет, касается, — твердо проговорил он. — Теперь это наши проблемы. Завтра я всё улажу. Обещаю. И привезу её сюда. Ты поняла?

— Да.

— Хорошо. И ещё. Почему те пришли? Я не понимаю.

— Ты оставлял меня у себя в августе, потом приезжал позже, и я была у тебя на Новый год… Здесь ничего не скроешь. Ты забыл?

— Нет. Но ведь… Ладно, забудь… с утра официально объявим о нашей помолвке… Понятно? — он добродушно усмехнулся, как большой пес.

— Да.

— Ах, чуть не забыл, — он забрал у неё кольцо. — Оно подождёт до августа, если… А это на сейчас, — из внутреннего кармана куртки он извлек небольшой сафьяновый футляр.

— Это мне? — она неуверенно сжала пальцами его подарок. — Спасибо.

— Сначала посмотри, что там? — Каникс с нежностью взглянул на неё. Его забавляла эта её детская непосредственность, хотя часто она же ему и мешала.

Девушка нажала на замочек. Крышка поднялась. На темном бархате лежал гарнитур белого золота: воздушное колье, изящные серьги, тонкие браслеты, кольцо, поблескивая золотистыми топазами. Несколько шпилек с теми же камнями.

— О-о-о! — вырвалось у неё. Потрясенная она посмотрела на Себастьяна. — Я не могу это принять…

— Можешь. Тебе это очень пойдет. Помочь примерить? — его голос приобрел удивительную глубину. Мелисса, судорожно сглотнув, кивнула. — Сейчас, — он осторожно вдел ей серьги, щелкнули английские замочки. Он закрепил ей волосы шпильками. Его пальцы задели тонкую шею, застегивая колье. Его руки скользнули вверх по её после щелчков замочков браслетов. Он обнял девушку. — Какая ты доверчивая, Мели, — и поцеловал её шею, халат оказался на стуле. — Я подожду необходимые семь часов, чтобы узнать, что ты от меня скрыла… И сколько потребуется до… — Каникс уложил девушку, укрыв ватным одеялом. Выходя из комнаты, он странно улыбался. — Теперь тебе не отвертеться… ни за что…

Магия позволила ему запереть дверь из собачьего тела: Чёрный пришел в этот дом, он же его должен и покинут. Шел снег. Кружась, он ложился на густую шерсть полукровки, бежавшего к Серебряному единорогу.

Отряхнувшись, пес вошел в дом. Себастьян гордо окинул взглядом зашитые дубовыми панелями стены: очень скоро он введёт сюда хозяйку.